Национализм и универсализм в русском религиозном сознании

За период господства тоталитарно-атеистической бюрократии многие из малых православных народов, лишенные кадров национального духовенства, Библии на родном языке, а иногда и церковных приходов на своих территориях, постепенно возвращались к полуязыческому синкретизму или традициям сибирского шаманизма. Не упоминая о реальных причинах процесса, «научно-атеистическая» литература былых десятилетий утверждала, что все это свидетельствует о поверхностной христианизации народов и их переходе на научно-атеистические позиции. Однако оказавшиеся в условиях демократического и плюралистического общества, лишенного принципов «официозной религии», алеуты США, несмотря на свою малочисленность, и сегодня являются православным народом, отличающимся высокой религиозной активностью и выработавшим собственную христианскую культуру. Ни к язычеству; ни к синкретизму алеуты не возвращались; это маленькое племя, казалось бы обреченное историей на постепенное растворение среди многомиллионных соседних народов, в условиях свободы превратилось в одну из многих христианских народностей, яркую и своеобразную. Оказывается, ни при чем здесь «научный атеизм» современности, «поверхностность» христианизации и т.д. Дело в каждом из разбираемых случаев в наличии свободы или ее отсутствии, в геноциде верующих или отсутствии такового. А также в антихристианской политике властей и инспирируемой ими националистической установке некоторых иерархов в самой Церкви. Например, покойный ныне архиепископ Казанский и Марийский Михаил (Воскресенский), временно управляющий Удмуртской епархией, в 50-е годы под давлением местных уполномоченных по делам религий издал тайный указ не рукополагать священнослужителей из татар, марийцев и удмуртов.

Нельзя забывать и о том, что до 20-х годов нашего века Православная Церковь именовалась у нас не Русской Православной Церковью, как сегодня, а Православной Российской Церковью, чем подчеркивалась ее универсальность и открытость всем народам и племенам России, а также примат религии над нацией. В новом наименовании, принятом под давлением сталинской администрации, изначально и по сути закреплен бессознательный принцип дискриминации всех «инородцев» православного вероисповедания на территории СССР. Подобная ситуация, в корне противоречащая учению Иисуса Христа, более не должна быть терпима, ибо наша Церковь — вселенская, соборная, несущая Благую Весть Иисуса Христа всем народам земли.

Вопреки прекраснодушным чаяниям прошлого века XX в. взорвался мировыми войнами, геноцидом целых наций, массовыми репрессиями и острейшими национальными и религиозными конфликтами. Напомню, что это тот же самый век, когда протестанты на уровне частного мнения возвращаются к почитанию Богоматери и

 

[169]

 

допущению Монашества, когда Рим и Константинополь отменяют взаимные анафематствования, когда Русская Православная Церковь снимает былые обвинения со старообрядцев, а папа Иоанн XXIII возглашает покаянную молитву за некогда гонимых христианами евреев.

Высшие формы религии неизбежно ведут к конфликтам внутри каждой человеческой личности, внутри каждой Церкви, между Церковью и государством. Ибо христианство не есть религия уютного бытового уклада, это есть религия свободы, а следовательно, и высочайшей ответственности, естественно затрудняющей реализацию евангельского благовествования в повседневной человеческой жизни. К таким выводам независимо друг от друга пришли выдающиеся православный и католический культурологи и мыслители Н. Бердяев и Т. С. Элиот. К подобным выводам способен прийти всякий, кто серьезно и вдумчиво прочитает и изучит Евангелие. То, что принималось современными исследователями за кризис христианства, есть на деле кризис законнического идеологизированного христианства и христианизированной общественности.

Евангелизация мира, свободная христианская история человечества только начинаются. Церковь верит и надеется, что поворотными событиями на этом пути явятся 1000-летие Крещения Руси и приближающееся 2000-летие мирового христианства.

 

Примечания

1Отечник. Избранные изречения святых иноков и повести из жизни их, собранные епископом Игнатием (Брянчаниновым). Спб., 1863, с. 363.

2Красноречие Древней Руси. М., 1987,с. 110—111, 117—118.

3Там же, с. 106.

4Цит. по: МалининВ. Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания. Киев. 1901, приложения, с. 104.

5О тяжелой жизни и грубых нравах сельских священников, диаконов и церковнослужителей (пономарей и т.д.) можно прочесть у И. Никитина в «Дневнике семинариста», в «Очерках бурсы» Н. Помяловского, у Н. Лескова, А. Эртеля, Н. Хвощинской, И. Салова, Г. Недетовского, И. Нечуй-Левицкого, С. Гусева-Оренбургского, в воспоминаниях Н. Зернова и его семьи, у иных авторов.

6Другие переводы из подготовленных обществом — вотский (удмуртский), еврейский (НовогоЗавета), коми-пермяцкий, вогульский (мансийский), остяцкий (хантыйский), турецкий, осетинский, ненецкий — в печати появиться не успели.

7Г е р д е р И. Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1987, с. 388.