Национализм: теории и политическая история

Национализм часто рассматривается как искусственная, паразитическая идеология, так как во многих случаях невозможно указать ни на одну черту, свойственную всем членам общества, претендующим на принадлежность к той же нации. С этой точки зрения национализм — это миф, созданный интеллектуалами, проповедниками романтических представлений о национальном языке, народном наследии и национальной идентичности. По той же логике национализм ассоциируется с политическим экстремизмом и ксенофобией. Однако свойственное либерализму отождествление национализма с фашизмом заслоняет политические достижения националистических движений в третьем мире, добившихся самоуправления и определенного социального прогресса[46].

Один из классиков теории национализма Э. Смит в работе «Национализм и модернизм» (1998, рус. пер. 2004), посвященной анализу и сопоставлению теорий национализма после последней трети XX столетия, обращается к понятию политического национализма в разделе «Культурный и политический национализм»[47].

Он отмечает определенную узость понятия «политический национализм», поскольку оно (по мнению автора) не включает другие важные измерения национализма, например, культуру, идентичность и «родину», и почти не уделяет внимания характеру объекта националистических устремлений, «нации»[48].

Эта критика, безусловно, заслуживает обсуждения. Однако, как отмечает Э. Смит, в работах Дж. Бройи — известного исследователя национализма — употребление термина «национализм» ограничено исключительно политическим движением. Э. Хобсбаум, автор многих работ по национализму, включая «Нации и национализм после 1780 г.», тоже утверждал, что в национализме историков интересуют лишь его политические устремления и особенно его способность создавать государства[49].

Далее, обращаясь к специфике политического национализма, Э. Смит воспроизводит характеристику Дж. Хатчинсона, сопоставлявшего культурный и политический национализм и утверждавшего, что идеалом политического национализма является «гражданская полития образованных граждан, объединяемых общими законами и нравами, подобно полису классической древности.

Цели полиса по сути модернистские: гарантировать представительное государство сообществу, чтобы оно могло на равных участвовать в развитии космополитической рационалистической цивилизации.

Напротив, культурные националисты считают государство второстепенным, ибо сущность нации — это ее особая цивилизация, которая является продуктом ее уникальной истории, культуры и географического положения»[50].

Э. Смит, следуя логике Хатчинсона, определяет культурный и политический национализм как конкурирующие аспекты общего течения национализма в решении тех или иных вопросов, в частности в отношении религии.

В заключение отметим, что эта и подобные дискуссии о принадлежности национализма той или иной области жизни общества, его типология, характеристики и прочее все еще представляют предмет исследований и споров. Для нас здесь важна фиксация понятия «политический национализм», принятого и употребляемого в научной среде, поскольку основная направленность нашего пособия — национализм как явление политической жизни общества, национализм в его политической ипостаси, политическом облике.

1.3.2 Типология национализма как явления политической жизни. Национализм в контексте других политических идеологий

Общепринятое в национализмоведении (термин В.С. Малахова) — после работ Г. Кона, — деление национализма на гражданский (или западный) и этнический (или восточный) восходит к особенностям повседневно-политического употребления слова «нация» в странах Западной и Центрально-Восточной Европы (включая и Россию). Если гражданский национализм (существующий в классических формах во Франции, Великобритании, США) подразумевает под нацией конституционно-политическое единство сознательных и ответственных граждан, безотносительно к их расовому или этническому происхождению и соответственно носит инклюзивный характер (т.е. открывает доступ в нацию инонациональным элементам), то национализм этнический (характерный для Германии, Польши, Украины, России, многих стран «третьего мира») ориентируется на аскриптивные, или «природные», «прирожденные», культурные характеристики того или иного народа-этноса и имеет эксклюзивный характер (т.е. блокирует доступ в нацию инонациональным — иноэтническим в данном случае — элементам). Разумеется, подобное деление носит в значительной степени идеально-типический характер, поскольку провести грань между этнической и гражданской формами национализма на практике бывает весьма затруднительно.