Устрялов
Николай Васильевич (1890–1937). Родился в С.-Петербурге. Окончил юридический факультет Московского университета. Приват-доцент Московского университета. Кадет, публицист. После Февраля 1917 г. возглавил Калужскую организацию кадетской партии. В 1918 г. – экстраординарный профессор Пермского университета. Издавал вместе с Ю. В. Ключниковым и Ю. Н. Потехиным журнал «Накануне», где подчеркивал, что революция является «подлинно русской», а большевизм представляет собой «комплекс идей, пусть ошибочных, пусть ложных, пусть диких, но все же издавна присущих нашему национальному сознанию». С декабря 1918 г. юрисконсульт при правительстве Колчака, с февраля 1919 – директор пресс-бюро отдела печати, один из учредителей Русского бюро печати, издатель газеты «Русское дело». Считал политику Колчака и Деникина «единственно серьезной и государственно-многообещающей формой Белого движения», но уже в начале 1919 г. говорил Ю. В. Ключникову о возможности победы большевиков и о том, что в таком случае «мы должны быть с Россией». В начале 1920 г. эмигрировал в Харбин. В 1920–1934 гг. – профессор Харбинского университета, редактор газеты «Новости дня», издавал вместе с Г. Диким альманах «Русская жизнь» (до 1924 г.). Уже в 1920 г. заявил о бесперспективности дальнейшей вооруженной борьбы и о том, что большевизм будет изживать себя в атмосфере гражданского мира. Дальнейшее развитие эти идеи получили в редактировавшемся им сборнике «Смена вех» (Прага, 1921), после чего У. стал идеологом «национал-большевизма», или «сменовеховства». Анализируя эволюцию большевизма в период НЭПа, он продлил ее воображаемую линию гораздо дальше, чем к тому имелось оснований, и стал поддерживать Советский Союз, который образно уподоблял «редиске», красной лишь снаружи, но белой изнутри. У. импонировала гибкость большевистского решения национального вопроса в процессе образования СССР, по существу возродившего имперскую политику в завуалированной форме. Он начал сотрудничать в советских учреждениях КВЖД. В докладе Сталина на XIV съезде ВКП(б) в 1925 г. по поводу У. было сказано: «Он служит у нас на транспорте. Говорят, что он хорошо служит… Ежели он хорошо служит, то пусть мечтает о перерождении партии, мечтать у нас не запрещено». Размышляя о путях эволюции СССР, он не считал реальной «рецепцию Россией западных конституционных канонов» и надеялся, что ей удастся создать новый «культурно-государственный тип, авторитетный для Запада», включающий и систему Советов, которую «мы непростительно не учитывали, когда пребывали в белом лагере». Однако на рубеже 20–30-х годов, в обстановке ликвидации НЭПа, У. был вынужден признать, что надежды на реставрацию капитализма не оправдываются в связи с успехами индустриализации и коллективизации, которые «обновили страну», из чего следует, что нужно сделать «реальный выбор – с революционным государством против его врагов». В 1934 г. он заявил, что о возврате к капитализму не может быть и речи. В 1935 после продажи КВЖД Японии вернулся в СССР, работал профессором экономической географии в Московском институте инженеров транспорта. Автор статей о фашизме и нацизме. Приветствовал сталинскую конституцию 1936 г., в которой усмотрел восстановление основ демократии, недооценив особенности тоталитаризма. В разгар сталинских репрессий в июне 1937 г. был арестован и в сентябре расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР по обвинению в «шпионаже, контрреволюционной деятельности и антисоветской агитации». Посмертно реабилитирован в 1989 г.Г. К. Гинс об У.: «Молодой доцент, с отвлеченной, непрактичной и приспособляющейся к моменту мыслью». Отвлеченным схоластом называл его И. И. Серебренников.[1569]