Национальная идея. Квинтэссенция

В Европе, отравленной миазмами кальвинизма, построено так называемое западное, гражданское общество, преподносимое как демократия. Доминирует атомарная структура социума, когда каждый человек сам по себе. Он полновластный хозяин своего тела и мыслей. Он завоевал многочисленные права – право на защиту со стороны государства, если он законопослушен, право на неотложную медицинскую помощь и получение начального образования, право на личную свободу, понимаемую как возможность отстаивать свои права и желания. Наиболее полно его человеческие достоинства характеризуют размеры личного состояния: чем богаче, тем более любим Богом. А бедные и убогие есть враги Господни, достойные лишь ненависти и презрения. Помогать им грешно, ибо они отвержены. Место немощных родителей – хоспис.

Необходимо отметить, что современная западная демократия не имеет практически ничего общего с государственным устройством античных греческих полисов, применительно к которому этот термин ведет свою историю. Тогда выборы общественных руководителей проводились с учетом опыта совместного участия бок о бок в военных действиях и прочих мероприятий, личного знания сильных и слабых сторон претендентов. Ныне же властвует тот, у кого больше денег на предвыборную кампанию, кого восхваляет больше средств массовой информации. Но любой из претендентов на высокую общественную должность все равно остается котом в мешке для народных масс.

В царской России сложилось иное общество – традиционное, патерналистское, когда генерал – отец солдатам, царь – батюшка, а Русь – матушка.

Иное, чем в Европе. Многонациональное, многоязычное, многоконфессиональное, характеризуемое одним словом – русское. И вряд ли в этом случае уместно употреблять слова «хуже» или «лучше». Глубоко неверны утверждения западных идеологов, что традиционное общество есть вымирающий реликт прошлого, не приспособленный к современной жизни. Разделение и конкуренция при ведении хозяйства, вообще говоря, менее эффективны, чем сложение и сотрудничество – Аристотелевская экономика по всем производственным показателям превосходит его хрематистику.

Традиционное общество ничем не уступает, а при некоторых условиях превосходит потенции западного общества и в плане восприимчивости к инновациям и ускорения научно-технического прогресса. Достаточно вспомнить эволюционные скачки при Петре Первом и Екатерине Второй. Применительно к современности можно привести в пример Японию, Южную Корею, Китай и набирающую мощь Индию, в которых доминируют традиционные по западной классификации общественные структуры.

Салтыков-Щедрин метко подметил, что суровость российских законов всегда смягчалась необязательностью их выполнения. Даже тектонические сдвиги в верхних эшелонах государственной власти фактически не затрагивали бытовые взаимоотношения подданных Российской империи. Повседневная жизнь регламентировалась не столько распоряжениями официальных органов власти и существующими законами и уложениями, сколько пожеланиями людей, обладающих высоким личностным статусом или, как говорилось в старину, репутацией. Русские добровольно исполняли их указания, то есть отказывались от крупицы собственной свободы потому, что искренне полагали такое поведение правильным.

Главное условие обретения в Русском мире талантливым и инициативным человеком высокого личностного статуса – безупречный моральный авторитет, понимание действующих в обществе моделей поведения и личное следование им. Несправедливость, присущая любому управлению социальными объектами, предопределяла отказ русских духовных наставников от какой бы то ни было официальной власти и, как правило, их нещадную критику привилегированных слоев населения.

Проникание с конца XIX века транснационального капитала в народное хозяйство повлекло Россию на периферию мировой капиталистической системы для присвоения ей почетного звания «любимой жены», то бишь новой, самой лакомой колонии. Резко ухудшилось положение трудящихся масс, а руководство страны стало шире применять карательные методы принуждения, практикуемые на Западе. Образованные же слои населения по-прежнему преклонялись перед идолом западной демократии. Нарастало общее неудовлетворение жизнью. Фокус противоречий возник между убеждением народных масс, что перед Богом все равны, и сохраняющимся делением на сословия. В результате монархия была сметена.

В феврале 1917 года к власти пришли отъявленные прозападные либералы и за короткое время умудрились развалить все: хозяйство, воюющую армию, органы правопорядка. А заодно и страну в целом.

Ленин делал свою революцию не по заветам Маркса-Энгельса, а вопреки им. Он опирался на крестьянство, то есть, согласно марксизму, на мелкую буржуазию, враждебную пролетариату. Такие же социалистические по названию, но крестьянские по сути революции произошли затем в Китае, в Индонезии, на Кубе…