Национально-освободительное движение России

Разрушение экономики России шло под лозунгами приобщения к мировой цивилизации. До начала гайдаровских реформ в стране существовала плановая экономика, когда каждое предприятие находилось во взаимозависимости с сотнями других. Плановую экономику нередко сравнивали с целостным организмом. Теперь предлагалось лечить её путём «шоковой терапии». Этот образ был заимствован из медицины, где инсулиновым шоком одно время лечили психические заболевания: больному может стать и лучше, однако не исключен и смертельный исход.

Готовила «шоковую терапию» для России группа профессора Джеффри Сакса из Гарвардского университета. Как отмечала «Би-би-си» в своем некрологе «главному архитектору российских реформ», «Гайдар был убеждённым сторонником праволиберальной экономической модели, ассоциируемой с именами Милтона Фридмана и Фридриха Хайека. За год работы Гайдар и его команда ликвидировали в России планово-распределительную систему и запустили механизмы рынка, провели либерализацию цен, начали приватизацию, ликвидировали дефицит и очереди, ввели конвертируемость рубля и свободу внешней торговли», – отмечают американские эксперты.

Гайдар действительно «рулил» российской экономикой всего около года. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы произошли гиперинфляция, потеря сбережений населения, спад производства (особенно военной и неконкурентоспособной на мировом рынке продукции), катастрофическое снижение уровня жизни и резкий рост разрыва между доходами различных социальных групп.

2 января 1992 года цены на все товары, кроме стратегических, были отпущены в «свободное плавание», при этом зарплата «бюджетников» (тогда практически всего работающего населения страны) почти не увеличилась.

Начался процесс массового обнищания. К концу 1992 года цены на основные потребительские товары выросли в 50 раз. Был утрачен контроль над хозяйственными связями предприятий, не стало планирования расхода бюджетных средств, возникла острейшая нехватка оборотных средств. Очень быстро государство потеряло возможность контролировать работу даже ключевых предприятий, и тогда на всех уровнях власти и экономики начали возникать фигуры посредников, в том числе из криминальных структур, национальных сообществ и из бывших комсомольских функционеров.

Результатом антинародных гайдаровских реформ стало коренное изменение обстановки в стране. Начался процесс разрушения народного хозяйства. Ситуацию ещё можно было развернуть вспять – пока сохранялись высокий научно-технологический уровень, производственные мощности и природные богатства. Но в результате разрушения плановой экономики, отпуска цен и ликвидации Госплана в новой России разразился хаос.

На повестку дня встал вопрос о судьбе государственной собственности, в том числе доступа к несметным богатствам российских недр. Указом от 24 декабря 1993 года президент Ельцин утвердил программу ваучерной приватизации: «Нам нужны миллионы собственников, а не горстка миллионеров. В этой новой экономике у каждого будут равные возможности, остальное зависит от нас. Каждый гражданин России, каждая семья получат свободу выбора. Приватизационный ваучер – это для каждого из нас билет в мир свободной экономики», – обещал тогда Ельцин.

Главным проводником и пиарщиком программы приватизации стал Чубайс, который неоднократно заявлял о её блестящих перспективах – например, о том, что за свою долю собственности (ваучер) каждый сможет получить две автомашины «Волга». На самом деле, по всей стране развернулась скупка ваучеров по неизмеримо меньшим ценам – их часто отдавали за одну-две бутылки водки, поскольку «человек с улицы» ничего стоящего получить за свой ваучер всё равно не мог. Те же, в чьих руках концентрировались ваучеры, приобретали за них акции сырьевых и высокотехнологичных предприятий, заранее обесцененных и обескровленных «шоковой терапией».

В ходе приватизации были фактически даром розданы крупнейшие заводы и предприятия, ресурсные залежи и разрезы, вывезены за рубеж стратегические промышленные запасы и научные технологии. Из 500 крупнейших предприятий СССР, расположенных на территории современной России, около 80 процентов продано на аукционах по ценам ниже 8 миллионов долларов. Гигантский «Уралмаш» (34 тысячи рабочих) был продан за 3,72 миллиона долларов, Челябинский металлургический комбинат (35 тысяч рабочих) – за 3,73 миллиона, Челябинский тракторный завод (54,3 тысячи рабочих) – за 2,2 миллиона долларов. То есть за суммы, в сотни раз меньшие их реальной стоимости.