Нацизм на оккупированных территориях Советского Союза

Характерно, что в своем выступлении в Вевельсбурге рейхсфюрер СС говорил о сокращении числа славян, подчеркивая тем самым расовый характер «плана голода». Историк Алекс Кей отмечает: «Акцент на уничтожение славян показывает, что, хотя в основе плана уморить миллионы голодной смертью лежала экономическая мотивация, именно расовые соображения сняли все сомнения о допустимости подобного шага. Невозможно представить подобный консенсус между военной и политической элитой по поводу французского или норвежского населения» (Kay, 2012: 112).

4. Ведомство Розенберга: разделяй и властвуй

Рейхсфюрер СС Гиммлер характеризовал население Советского Союза как «смесь рас и народов, чьи имена непроизносимы» (Stein, 1984: 126–127). Такой взгляд был присущ не только эсэсовцам; военные и экономисты, как правило, также не придавали особого значения тому, что именно за народы обитают на Востоке. Эти народы в целом рассматривались как принадлежащие к «низшей расе», неспособные к самостоятельному государственному существованию и жестоко порабощенные «еврейством». Однако экспансионистская компонента нацистской идеологии не позволяла смотреть на народы СССР лишь как на примитивных дикарей, для которых освобождение от «еврейства» и германское господство станут безусловным благом. Населявшие Советский Союз народы занимали «жизненное пространство», необходимое для благополучия Германии и «арийской расы», – и потому должны были стать объектом «плана голода». Ведь в конечном итоге рейху нужны были земли, а не населяющие их туземцы.

Впрочем, в нацистском руководстве был человек, ратовавший за проведение более дифференцированной политики в отношении населяющих СССР народов. Как ни странно, этим человеком был не кто иной, как Альфред Розенберг. Высокопоставленный нацистский идеолог, автор многочисленных антисемитских и антирусских текстов, ненавистник христианской религии и один из главных пропагандистов идей расовой иерархии, Розенберг считал необходимым делать ставку на поощрение межнациональной розни и сепаратистских движений в СССР, на политику «разделяй и властвуй».

Борьба против Советского Союза была для Розенберга не только борьбой против «еврейского большевизма», но и борьбой против способного возродиться после поражения СССР «московского империализма». Русский народ воспринимался Розенбергом как больной (Rosenberg, 1942: 214), а Московия – как ядро и символ «русско-монгольской отсталости» (Dallin, 1981: 47). А потому естественными союзниками в борьбе с «еврейским большевизмом» и Московией в глазах нацистского идеолога становились представители разнообразных сепаратистских движений.

Идеологические воззрения дополнялись рациональными соображениями. «При оценке положения вещей мы стояли перед выбором: посредством по необходимости жестокого и одинакового для всех обращения сделать врагами 120 миллионов [человек] или посредством разделения и дифференцированного обращения сделать впоследствии половину своими помощниками», – писал Розенберг (Политический дневник Альфреда Розенберга…, 2015: 310).

Неизвестно, когда Розенберг подключился к планированию войны против Советского Союза, однако в датируемых началом марта 1941 г. замечаниях Гитлера к первому варианту разработанной ОКВ «Инструкции об особых областях» его идеи звучат совершенно явно (Fall Barbarossa… 1970: 285–287). Судя по дошедшим до нас документам, к концу марта 1941 г. юрисдикция Розенберга в отношении вопросов, связанных с будущими территориями на Востоке, признавалась Герингом (Browning, 2004: 104, 236).