Нацизм. От триумфа до эшафота

…29 июля снова появляется тот самый белый автомобиль «Скорой помощи», в котором Муссолини после его ареста везли из королевского дворца в артиллерийскую казарму.

Перед казармой моряков уже ждет дежурный офицер, который сразу передает Муссолини начальнику гауптвахты, капитану, который ведет его и сопровождающую группу к лифту. На железной двери нарисованы белой краской череп и скрещенные кости, обозначающие ток высокого напряжения. Лифт опускается в подземелье, где капитан помещает Муссолини в одной из камер.

Как только конвоирующие Муссолини офицеры уходят и капитан остается один в канцелярии, он нервно начинает ходить взад и вперед. Затем внезапно останавливается, садится и, опустив голову на ладони, склоняется над письменным столом. После двадцатиминутного раздумья он вскакивает, распахивает дверь и говорит караульному моряку:

— Пришли ко мне Джузеппе!

Джузеппе Беллони — самый пожилой морской унтер-офицер из караула гауптвахты. Он старый моряк, известный фехтовальщик, забияка, который не раз из-за различных дебошей терял свой унтер-офицерский чин и вновь получал его, поскольку в трезвом состоянии он очень исправный моряк. Именно поэтому начальник гауптвахты считает его наиболее надежным и верным человеком.

— Слушай внимательно, Джузеппе… — говорит он вошедшему. — Получишь три дня отпуска. Поедешь в Рим, найдешь в торговой палате директора господина Лауро Бруми. Скажешь ему, что известное лицо находится у нас… Ты понял меня?

— Так точно, господин капитан.

— Тогда повтори.

— Директор Лауро Бруми, торговая палата. Известное лицо находится у нас…

…Военный автомобиль еще до обеда доставляет Джузеппе Беллони в Рим. Его высаживают в центре, и он пешком отправляется дальше. На улицах волнуется огромная толпа. С автомобиля люди в форме разбрасывают листовки. Беллони берет одну и читает: «Большой антифашистский комитет (Виа Трентино, 17) сообщает, что Муссолини нет больше в живых: вчера поздно вечером он наложил на себя руки в каюте парохода «Санта Джиованна»». Ноги несут Беллони дальше, к его конечной цели, к зданию торговой палаты, но что-то не выходит у него из головы. Когда Беллони подходит к воротам, он снова и снова перечитывает листовку. Задумывается. Если он передаст эту весть, то через три дня он может идти обратно в казармы, в привычном порядке его жизни ничего не изменится. Между тем эта тайна кое-кому может, наверное, принести деньги, к тому же много денег. Неожиданно он повертывается и идет к Виа Трентино, 17…

Его посылают на первый этаж, к одному из руководителей антифашистского комитета, Эмсону Феррари. После того как он рассказывает причину своего прихода, Феррари говорит:

— Прошу вас, расскажите мне возможно точнее, что вы знаете и что от меня хотите. Вообще, говорите яснее.

— Даром не могу… — отвечает Беллони.

— Сколько вы хотите? — спрашивает Феррари, внимательно рассматривая пришельца.

В этот момент в комнату входят два молодых человека в комбинезонах, в руках у них сумки с инструментом. «Исправляю телефон», — говорит один и уже начинает разбирать один аппарат. Беллони между тем закуривает сигарету и лихорадочно думает, какую цифру назвать. Наконец, он выдавливает:

— Я прошу 20 тысяч лир… Конечно, нельзя знать, до каких пор он там еще будет, потому что и так уж болтают, что скоро его повезут дальше…

Феррари молчит, он не хочет говорить при монтере. Хотя Беллони не упомянул имени, только сумму, из которой посторонний ничего не узнает, но все-таки осторожность не помешает. В конце концов, когда монтер выходит из комнаты, они договариваются, что Беллони придет за ответом к 8 часам вечера, а до того времени Феррари обсудит это дело с заинтересованными лицами. Беллони уходит. Некоторое время он слоняется у здания, чтобы убить время. Еще только без одной-двух минут четыре. Именно теперь в ворота здания входит механик, чинивший телефон. Парень дружески кивает Беллони, как будто он давно с ним знаком, и когда тот подходит, вступает с ним в разговор.

— Выпьем что-нибудь! — предлагает он, и Беллони вскоре соглашается в надежде, что к этому перепадет еще что-нибудь поесть. За полчаса исчезает первая бутылка вина. Между тем Беллони забывает, что он прежде всего хотел есть, а не пить. Но теперь уже все равно. Он чувствует себя так приятно и легко от прекрасного южноитальянского вина, что после второй бутылки начинает говорить… Вскоре он раскрывает все своему новоиспеченному другу: как начальник тюрьмы вызвал его к себе, как послал его в Рим и какое он привез послание.

В это время в бар входят двое, подсаживаются к ним. Пьяный Беллони на них даже не смотрит, он говорит о 20 тыс. лир, о морской казарме, о подземной тюрьме. И вдруг он замечает, что один в баре. Бармен — услужливый милый человек, он охотно приносит еще бутылку вина Беллони пьет дальше. Затем склоняется над столом и засыпает.