Натуралист на Амазонке

30 ноября. Я покинул Тунантинс на торговой шхуне грузоподъемностью 80 т, принадлежащей сеньору Баталье, купцу из Эги, который все лето странствовал, собирая естественные продукты; командовал шхуной мой друг, молодой параанец по имени Франсиску Раиул. 3 декабря мы достигли устья Жутаи, большой реки шириной около полумили, которая течет очень медленно. Это одна из тех шести рек длиной от 400 до 1000 миль, которые текут с юго-запада через неизведанные земли между Боливией и Верхней Амазонкой и впадают в эту последнюю между Мадейрой и Укаяли. Мы простояли на якоре четыре дня в устье Сапо, маленького притока Жутаи, текущего с юго-востока; сеньор Раиул выслал игарите в Купатану, большой приток в нескольких милях выше по реке, чтобы забрать груз соленой рыбы. За это время мы совершили несколько экскурсий в монтарии в различные места окрестности. Самой далекой была наша поездка, к индейским домам на расстояние 15-18 миль вверх по Сапо; эту экскурсию мы проделали с одним индейцем-гребцом, и она заняла целый день. Река имеет не больше 40-50 ярдов в ширину; воды ее темнее, чем в Жутаи, и местами текут, как во всех этих маленьких речках, под сенью двух высоких стен леса. Плывя вверх по реке, мы миновали семь жилищ, по большей части спрятанных в роскошной листву берегов; об их местонахождении можно было узнать только по небольшим разрывам в плотной стене леса и по присутствию одного или двух челнов на привязи в небольших тенистых бухтах. Жители — преимущественно индейцы из племени марауа, территория которых первоначально охватывала все небольшие притоки, лежащие между Жутаи и Журуа близ устий этих двух больших притоков Амазонки. Живут они отдельными семьями или небольшими группами; у них нет общего вождя, и считается, что это племя мало расположено к восприятию цивилизованных обычаев и недружелюбно относится к белым. Один дом принадлежал семейству жури, и мы видели хозяина, старика с прямой и благородной осанкой, татуированного согласно обычаю его племени большим пятном посредине лица; он ловил рыбу удочкой под сенью колоссального дерева в своей бухте. Когда мы проплывали мимо, старик приветствовал нас в обычной для лучшей части индейцев серьезной и учтивой манере.

Мы добрались до последнего дома или, вернее, двух домов около 10 часов и провели там несколько часов сильной полуденной жары. Дома, стоявшие на высоком глинистом берегу, были четырехугольной формы, частью открытые, как навесы, частью же окруженные грубыми глинобитными стенами, образовавшими одно или несколько помещений. Обитатели — несколько семейств марауа, насчитывавших около 30 человек, — встретили нас приветливо и любезно; возможно, такой прием объяснялся тем, что сеньор Раиул был их старый знакомый и, пожалуй, любимец. Ни один индеец не был татуирован, но у мужчин в мочках ушей были пробиты большие отверстия, куда они вставили деревянные пробки, а губы-были продырявлены маленькими отверстиями. Один из молодых мужчин, красивый высокий малый около 6 футов ростом с большим орлиным носом, хотел, по-видимому, выказать. особое ко мне расположение и показал, зачем нужны дыры в губах: он вставил в них маленькие белые палочки, а затем стал скручивать рот и представил пантомимой вызов врага на бой. Почти всех этих людей уродовали темные пятна на коже — следствие кожного заболевания, очень распространенного в этой части страны. У одного старика лицо совершенно почернело и выглядело так, будто его вымазали графитом: отдельные пятнышки слились, образовав одно сплошное большое пятно. У других индейцев кожа была покрыта лишь мелкими пятнышками; почернения, плотные и шероховатые, не шелушились, и их окружали кольца более бледного, чем естественный цвет кожи, оттенка. Я видел многих индейцев и нескольких метисов в Тунантинсе, а затем и в Фонти-Боа, покрытых такими же пятнами. Болезнь эта, по-видимому, заразная, так как мне говорили, что один купец-португалец оказался обезображенным ею после нескольких лет сожительства с женщиной-индианкой. Любопытно, что, хотя болезнь свирепствует во многих местах на Солимоинсе, ни у одного жителя Эги не обнаруживается никаких признаков заболевания: первые исследователи страны, заметив, что пятнистая кожа очень часто встречается в определенных местностях, предположили, что это особенность некоторых индейских племен. У маленьких детей в этих домах на Сапо пятен не было; но у двух-трех детей лет около десяти обнаруживались признаки начинавшейся болезни в виде легких округлых пожелтений на коже, и дети эти казались вялыми и нездоровыми, хотя у взрослых пятна как будто не отражались на общем состоянии здоровья. В Фонти-Боа метис средних лет рассказывал мне, что вылечился от заболевания большими дозами сарсапарили; от черных пятен у него выпали волосы бороды и бровей, но после излечения выросли вновь.