Натурщица

— Расклады, как я уже говорила, я люблю небольшие, поэтому всего три вопроса. Первый: «Где я сейчас?» Ты то есть, моя дорогая. Туз Кубков. Во-первых, это сама по себе карта радостная, мажорная, предрекает изменения в судьбе к лучшему. Во-вторых, она чаще всего указывает на дела любовные. И говорит, что у тебя начинаются отношения настоящие, глубокие, не просто… интрижка, — лиловая дама неопределенно помахала в воздухе растопыренными пальцами, — а истинное чувство. И будет оно долгим и, скорее всего, счастливым. Не исключено, что со своими плодами, — Полина Андреевна пристально и с намеком посмотрела на Полину, и та покраснела, потупилась. — Тебя любят, и любишь ты — а это выпадает не каждому.

Она вздохнула.

— Дальше. «К чему я иду?» Ты, конечно, а не я. Тройка Кубков. Все туда же и с тем же: союз, единение, слияние. Но только имей в виду, что у взрослых людей это указывает не только на парные отношения, но и на расширение связей. Не исключено, что к вашему союзу кто-то присоединится, и дружба с ними — или с ним — будет прочной и надежной.

«Орловы, — подумала Сима. — Кому же еще?»

— Ну, и наконец, третий вопрос: «Куда приведет меня дорога?» Солнце. Ну, это вообще лучшая карта во всей колоде, если она выпадает — считай, ухватил бога за бороду. Расцвет жизни, счастье, неминуемый успех. Если спрашиваешь про какую-то сложную ситуацию — все будет отлично.

«Может, Стелла? — с робкой надеждой подумала Сима. — Вот бы с ней все решилось! Единственная капля дегтя во всей бочке меда… неужели правда кончится хорошо?»

— Ну, а уж если в личных отношениях Солнце выпадает, то лучшего и желать нельзя. Это не просто союз, это связь на всю жизнь, прочная, крепкая и надежная.

По губам старой дамы скользнула грустная улыбка, и Сима поняла, что вспомнила Полина Андреевна сейчас своего Мишеньку. Она поднялась, подошла к тетушке Полли, обняла ее. Погладила по руке:

— Спасибо вам, Полина Андреевна! Какое же вам спасибо!

— Стало быть, на том и порешили, — заключила лиловая дама и поцеловала ее в щеку. — Ну, а насчет готовки даже и не думай. Леша твой мне напритаскивал всякой еды, да и у нас с тобой чего душа пожелает в закромах… Не морочься на этот счет.

— Хорошо… Да! — вспомнила Сима. — В дороге, скорее всего, будет связь плохая, а ехать около полутора суток. Я позвоню, как в Крым приедем.

— Хорошо, девочка. А теперь покачу я к себе, пожалуй, спать.

И она укатила.

А Сима покатила в новую жизнь. Пока что просто к Леше в лофт с чемоданом, потом в его однушку, где он тоже торопливо собрал вещи, а потом в мягком вагоне к морю.

Море! «Это сказка», — думала Сима, глядя в окно, как постепенно меняется за ним пейзаж — вытягиваются вверх деревья, как пирамидки, и небо приобретает ни с чем не сравнимый оттенок синевы. Она никогда не была на море и видела его только на экране.

— У моря совершенно особый запах, — сказал ей Леша, видя, как она смотрит в окно в ожидании. — Оно пахнет не просто солью и йодом. Оно пахнет ветром. Свободой. Безбрежностью. Прошлым и будущим. Надеждой. Однажды вдохнув этот запах, ты никогда его не забудешь.

Сима встрепенулась:

— Полина Андреевна сказала мне то же самое, слово в слово!

— Она знает, что говорит. Удивительная женщина. Глубокая и спокойная, как… ну, как море!

— Знаешь, у меня сердце сжимается, когда я думаю, что вот уже второй раз я бросаю ее на неделю, — сказала Сима. — Как она без меня? А я как без нее?

— У тебя есть я.

Алексей бережно обнял ее.

— А у тетушки Полли — портрет? — горько усмехнулась Сима.

— У меня мелькнула идея, не лишенная здравого смысла, — сказал Алексей. — Когда мы вернемся, почему бы мне тоже не попроситься к тете Полли под крыло?

— Как это?

— Ну, как. В примаки, к тебе под бочок, — хмыкнул художник. — Я сначала подумывал предложить ей переехать ко мне — не в лофт, конечно, а в мою однокомнатную квартиру. Там мы вместе могли бы приглядывать за ней. Но потом я прикинул, что в такую тесноту пожилую женщину приглашать по меньшей мере неприлично. В лофт — тем более, там весь комфорт на втором этаже, а кухня на первом. Это все же мастерская, довольно спартанское жилье. Да и в таком возрасте вряд ли она в принципе куда-либо захочет переезжать с насиженного места. А мало ли что, все-таки возраст… Так что если ни ты, ни она не станете возражать против мелькающего туда-сюда по квартире небритого мужика, то…

— Ты просто побреешься! — засмеялась Сима. — Идея замечательная. Полина, конечно, скажет: «Без меня меня женили» — и будет ворчать. Но мне кажется, она не будет против.

— Мы с ней скорешились, — важно сказал Леша. — Я горжусь знакомством с ней. И с ее мужем. Благодаря Полине Андреевне я почувствовал, что это был за человек.

— Да, — покивала Сима. — Не зря же она назвала свой портрет «Мишей». Да, на картине она сама, но всеми своими клеточками устремлена к нему. И это так видно и понятно…

Тут в дверь купе деликатно, но весело постучали — словно горошек рассыпался.

— Наверное, это Таня, — предположил Алексей и не ошибся.

— К вам можно? — раздалось из коридора приглушенное.