Научи меня дышать

Элина открыла глаза. Ойкнула от боли. Выругалась. Тут же рядом оказалась мама. Закатила глаза и отвернулась. Не то время, чтобы искать понимание в себе. Она разлагается, как живой труп. И теперь не совсем понятно, что сильнее превращается в пепел — тело или душа. В этот самый миг Элина готова ненавидеть весь мир. В этот самый миг она ненавидит себя за то, что еще жива. Теперь самое главное, любой ценой выяснить, кто виноват в происходящем! Тормоза в автомобиле не сами испарились! Даже если кто-то будет утверждать обратное. Сейчас она железный стержень. Который не согнет ни отчаяние, ни боль, ни слезы мамы.

Рената провела маленькой ладошкой по лицу дочери. Отец стоял у окна. Элина не всматривалась, но не могла не заметить. Они оба словно состарились. Сильно и по ее вине. Но быть доброй сейчас равносильно капитуляции. Нет, не принципы тут важны. Суть происходящего. И цель. А цель это спасение.

— Дочь, ты жива, слава богу!

— Дима. Что с ним?

Они молча переглянулись. Рената смахнула слезу.

— Снова. Вы делаете это снова. — Элина встала и недовольно глянула на больничную рубашку. Ее переодели. Уложили в отдельную палату. Как же противно пахнут эти лекарства. Голова закружилась. Рената попыталась помочь, но Элина отмахнулась. — мне к Диме надо!

— Эль! Он в реанимации. И там его жена рядом. — заговорил Аркадий. Он видел горящий мутный взгляд беременной Алины. Она кричала с пеной у рта, обвиняя во всем Элину. Он не понимал дочь. Не понимал ее желание закрыться. Но хотел поддержать. Или хотя бы оградить от таких, как Тобольская.

— Уходите. Нечего реветь тут, словно я уже в гробу! — как утопающий котенок огрызается. Синяки под глазищами. Мелкие ссадины и царапины на лице.

— Что ты такое говоришь!

— Говорю как есть. Уходите.

— Элина! Как ты разговариваешь с матерью! Когда уже ты просто сможешь уделить нам время. В своем плотном графике бесчисленных приключений! Все вокруг лишь временно. Родители это навсегда.

— Когда вы начнете говорить нормально со мной, как с полноценным человеком! Я не инвалид! Я живая! И уже очень давно выросла. Справлюсь со своими проблемами сама. В больнице не останусь. И не нужно меня уговаривать. — она выставила перед собой ладони.

— Я не узнаю тебя. Ты умирать собралась? Это твое взрослое взвешенное решение? Во что ты ввязалась? Это из-за фонда? Помогаешь другим, но не желаешь спасать себя? Операция необходима не просто по словам врачей! Твоя жизнь под угрозой! Эль!

— Понятно. Напели уже. Не больница, а лавочка балаболов!

— Ты все еще наша дочь.

В палату вошла Софи. Как всегда с идеальной прической. В модном платьице. Воздушная и хрупкая. Комнату сразу заволокло вкусным ароматом. Одним взглядом оценила обстановку.

— Мамуль, папуль, вам на самом деле лучше поехать домой. Вы здесь много времени уже провели. Я вас сменяю на посту. Как раз поболтаем с сестренкой.

Рената чмокнула Элину в щеку. И вышла, всхлипывая, прижимаясь к мужу.

— Ты чего с родителями воюешь! Первая же в больницу побежишь, когда случится с ними беда!

— Надоело. Что все вокруг меня хоронят и ноют. — она нашла в шкафу свои окровавленные вещи. — черт!

— Вот. Принесла. — Софи положила на кровать пакетик. Где оказались, джинсы, футболка и белье. — Эль, мы сильно отдалились. Но поговорить надо.

— Не сейчас. Не хочу. — лихорадочно сдергивала с себя вещи и торопилась. А они не поддавались дрожащим пальцам.

— Ты не попадешь к нему.

Элина остановилась и посмотрела на сестру.

— Тебе не плевать?

— Ты моя сестра! И нет! Мне не плевать! Дима женат! Не секрет уже! И его жена не самым добрым образом настроена! Более того, он в розыске. И теперь его нашли. Он под охраной.

Элина присела на край кровати. Рядом с Софи.

— Вообще-то, старшенькая, ты давно и плотно тра…крутишь роман с не менее женатым стариком! Пусть жена его в психушке, но она есть! Мы же взрослые люди. С пониманием должны относится друг к другу. Да, Соф? — в эту колючую и ненавистную игру можно препираться до бесконечности. Элина скинула ненавистную рубашку, — Ты хочешь говорить серьезно? Тогда помоги мне. Хочу, чтобы ты возглавила фонд.

— Это невозможно.

— Ты идеально подходишь. Там Лиза, Анита знают все о текущих проектах! Мне точно нельзя…

— Эль! Послушай! И услышь! Нет уже фонда! Понимаешь? Детский дом будут сносить. Скалодром закрыли на реставрацию, без конкретных сроков открытия. И еще. Ночью, в нашем ресторане случился пожар. Теперь его закрыли. Предстоят проверки. Якобы, наш отец виновен в возгорании. И подвергает опасности людей. Ты хотела всю правду? Так вот, в поселке многие продают свои дома. И угадай, кто их скупает?! Ты сама чуть не погибла! Опомнись! — Софи замолчала. Наблюдала, как сестра переодевается. Задержала взгляд на шраме. — Ты на самом деле откажешься от операции? Можно узнать причину? Не молчи! Эль! Мы все еще семья! Что мы тебе такого сделали, что ты полностью исключила нас из своей жизни! Дима чужой муж тебе важнее нас!

Элина зажмурилась. Усиленно прогоняя головную пульсацию. И впервые в голосе Софи столько дрожащей искренности и желания пробить стену между ними.