Научи меня любить (СИ)

Все утро он обдумывал вчерашнюю истерику женщины. Он не выносил подобного, но то, что произошло, не вызывало отторжения. Скорее недоумение от того, что он просто не знал, что делать. А еще давно забытое чувство стыда и непонимания почему же ему не плевать на душевное состояние его подопечной. Почему вместо того, чтобы воспользоваться случаем, он отнес ее к сыну, а не уложил у себя, чтобы, наконец, взять свое по праву.

— Милый, у дяди Макса полно работы, — вмешалась между тем Маша. — Поиграем вдвоем.

— Но втроем будет интереснее, — настаивал тот. — Тем более, что тебе не нравятся машинки.

— С чего ты взял, что не нравятся?

— Ты сама не раз говорила. А дяде Максу вчера понравилось. Он знаешь, как грузы отправляет? — воодушевленно продолжал ребятёнок.

Мать недовольно поджала губы, переворачивая омлет на сковороде. Иногда сын становился до невозможности упрямым. И чем больше она пыталась его переубедить, тем сильнее он упрямился. Но допустить, чтобы Макс снова играл с ее ребенком не могла.

— Может, лучше погуляем? — с надеждой спросила женщина. — Поиграем в мяч?

— Ой, точно! Дядя Макс, а давай в футбол играть?

Тот пробормотал что-то невразумительное, смотря в упор на Машу, у которой едва слезы не выступили на глазах от досады. Конечно, он понимал, что она пытается отвлечь сына, отговорить от идеи играть с ним. Но разочаровывать ребенка не хотел. В конце концов ничего страшного не случится от того, что они погоняют мяч по двору.

— Никита! — строго произнесла Суркова. — Ты ведешь себя неприлично! Хватить навязываться!

Мальчик тут же насупился и опустил взгляд в пол.

— Да он не навязывается, — как можно беззаботнее произнёс Ветров. — Тем более, что у меня выходной, и я полностью свободен.

Маша посмотрела на него таким взглядом, что будь он менее закаленным жизнью, испугался бы.

— Круто! Я пойду достану мяч! — воскликнул малыш и побежал в комнату.

— Никита! — закричала мать. — Сядь на место!

Но тот уже не слышал — умчался исполнять желаемое.

— Я же тебя просила — не лезть к нему! — обвиняющим тоном произнесла она, глядя на Макса.

— Что плохо в том, что мы просто поиграем?

— Это. Мой. Сын.

— Так я же не претендую, — парировал тот.

— Вот именно! — взвилась женщина. — Ты ни на что не претендуешь, но портишь нашу жизнь! Из-за тебя все идет кувырком! Как же я тебя ненавижу!!!

Мужчина нахмурился.

— Слушай, я не хотел тебя расстраивать. Просто парень вчера был расстроен, что ему не с кем играть, а мне было несложно, и я….

— А притащить меня к себе, чтобы трахнуть, тебе тоже было несложно?!

Повисла звенящая тишина.

Машу откровенно трясло — все спокойствие, что она отрабатывала в комнате, испарилось. А Макс… Он не знал, что сказать. Попросить прощения? Да он никогда таким не занимался. Никогда и ни с кем. Он умел признавать ошибки, делать выводы и запоминать на будущее. Но извиняться? Нет. Да и зачем? Что изменится от этих слов? Он предпочитал всегда поступки лишнему сотрясанию воздуха. И поэтому не понимал к чему эти обвинения.

— У тебя омлет горит, — тихо сказал он.

Женщина молча переставил сковороду и выключила плиту. Она спиной ощущала тяжелый взгляд Ветрова, но сил обернуться не было. То, с каким энтузиазмом сын просил поиграть ее врага, подкосило несчастную. И либо она позволит им играть вместе, либо расстроит ребенка, у которого и так немного радостей в жизни.

— Как же я ненавижу тебя, — тихо прошептала она.

— Ненависть — сильное чувство, — ответил он так же тихо у нее над ухом.

Маша вздрогнула и отшатнулась — Макс подошел слишком тихо.

— Ты прав. Ты недостоин даже этого.

— Чего ты от меня хочешь? — устало спросил он. — Какой смысл кричать о том, что было?

От услышанного она резко обернулась и посмотрела прямо в глаза мучителя.

— Тебе — никакого. Ведь для тебя этот день — один из многих. Тебе плевать сколько судеб ты сломал. Для тебя все вокруг — лишь игрушки.

Мужчина болезненно скривился.

— Уверена, что так хорошо меня знаешь?

— Вполне, — кивнула Суркова. Она сложила руки на груди — стоять так близко с ним было неуютно.

— Судишь по одному поступку?

— Ты мог меня отпустить! Ты же видел, что я…

— Возможно, но ты могла бы и сказать, что не хотела ничего. Но вместо этого что? — не стал отрицать он. — Ты, мисс-я-самая-правильная, никогда не ошибалась? Не делала чего-то о чем жалеешь?

— При чем здесь это? — вскинулась та.

— Почему ты решила, что у тебя есть право меня осуждать?

— Потому что ты во всем виноват! — отрезала она.

— Слишком громкие слова, — покачал головой Макс.

— Что?!

— В чем виноват? Муж бросил? Так если он не смог тебя поддержать и пройти с тобой вместе через сложности, зачем такой человек рядом?

Маша от возмущения открывала и закрывала рот, не говоря ни слова. От такой подачи ситуации ее практически парализовало.

— Да как ты…

— Что? Как я смею? — усмехнулся Макс. — Ты все время жалеешь себя, но прежде, чем кидаться обвинениями подумай — настолько ли у тебя все плохо, чтобы делать такие громкие заявления?