Научи меня мечтать!

— А почему?[46]

— Нью-Йорк — один из тех земных городов, которые кажутся мне наиболее близкими по устройству к нашим. Он полон небоскребов и деловых людей. Есть еще крупные мегаполисы на Востоке, но там я буду сильнее выделяться среди местного населения. А мне бы хотелось для начала побыть как можно незаметнее и просто понаблюдать за их жизнью. Если я прилечу в маленький городок, где все друг друга знают и живут по им одним известным традициям, сами понимаете… А, ознакомившись с дневниками некоторых нью-йоркцев, я прихожу к выводу, что их уже ничто не удивит, даже те зеленые человечки, которых я вам продемонстрировала, столько необычных людей встречается в их городе.

Элрой вспомнил далекие заседания, совсем не похожие на это, заседания их Клуба. Шерри выбрала из всех городов Нью-Йорк, наверно, еще и потому, что это был первый город, о котором они узнали. Помнит ли она? Ну, зато он помнит.

— А как вы собираетесь определить, с кем из этих людей можно иметь дело?

— О, думаю, я решу это на месте. Рассуждать сейчас, пока я никого из них не знаю, — это бессмысленная трата времени.

Последний вопрос был за Бдэчжем, который имел обыкновение давать выговориться сначала остальным.

— А в курсе ли вы, юная леди, что, в соответствии с Законом «О неразвитых планетах», в случае если ваши контакты с землянами приведут к нежелательным, опасным последствиям для нашей планеты или для любой ее страны, вам грозит пожизненное тюремное заключение?

— Да. Я это знаю.

— И то, что лучше вам держать язык за зубами и вообще, во избежание всяких рисков, никак не выдавать своего происхождения, вы тоже знаете?

— Да, естественно. Взгляните еще раз на мое изобретение.

В этом шарике заключены огромные возможности, он очень функционален! Пока он будет в непосредственной близости от меня, я без проблем смогу разговаривать с людьми на всех их языках, а также читать все их книги. К сожалению, никак не могу разобраться с одной мелочью — люди будут слышать мой акцент. Но совсем легкий. Уж не знаю, в чем тут дело, откуда этот недочет… в остальном он работает идеально.

Кроме того, он же сможет записывать для меня важную информацию, и его можно использовать как своеобразную шпаргалку. Типично земное слово. Шпаргалки — это все равно, что подсказки. Если вдруг я в чем-то не буду уверена, что-то забуду, я всегда смогу обратиться к нему и получить всю ту информацию, что я в него заложила.

Я провела тысячи дней, изучая все их земные штучки. Возможно, что-то я и могла понять не так (особенно меня смущают их идиомы), но это лишь отдельные мелочи, а в общем и целом я уверена: я справлюсь и не буду выделяться из толпы, как белая ворона. Это такое земное выражение. Очередная идиома как раз. У них вороны черные.

— Однако. С такими-то изобретениями, вряд ли это будет так просто. Имейте в виду, мисс.

После Бдэчжа обычно никто больше никаких вопросов не решался задать.

— Мисс Дчжонс, больше вопросов нет. Просим вас подождать некоторое время, которое потребуется на сбор голосов заседателей и принятие решения.

Он сел рядом с Бдэчжем.

Бдэчж только что удовлетворил свое мрачное желание позлорадствовать и теперь желал лишь поскорее отсюда уйти.

— Что они там так долго возятся? — только и спросил он Элроя.

Никаких даже попыток обсудить все то, что предложила им Шерри. Да дело уже решенное. Все заседание — одна большая формальность. Один бесполезный, ничего не значащий штамп в документе.

Элрой взглянул на Шерри. Она ждала.

Она чувствовала, конечно, что слова ее мало кого убедили, несмотря на всю их горячую искренность. Но весь вид ее выражал решительность. Видно было, что она намерена добиться осуществления своего проекта и ей неважно, сколько времени потребуется для сбора средств. Не получит финансирование от государства — найдет другой путь.

Пойдет работать, конечно, что же еще ей останется?

Элрой смотрел и ужасался.

Вольнолюбивая и свободная Шерри, которая всю жизнь легко и непринужденно только и порхала, что бабочка, с одного цветка человеческой фантазии на другой, ничем не связанная и ничем не обремененная, будет вместе со всеми каждый день от рассвета и до заката прозябать в каком-нибудь коричневом скучном офисе, выполнять глупейшую работу[47], например, складывать целыми днями листы бумаги, и слышать ехидные подколки сослуживцев, которые, конечно, очень скоро узнают, что она копит средства не на домашнюю мебель, а на экспедицию к какой-то там Земле.

Какая она все-таки доверчивая. Какая наивная!

Сколько он ее помнит, она никогда не замечала особой разницы между собственными взглядами на жизнь и господствующими в их обществе. Нет, замечала, конечно, но никогда не понимала, почему ее собственные взгляды не могут быть в один прекрасный день разделены обществом. Потому никогда не жалела слов и энергии, когда пыталась что-либо поведать остальным, что-то донести до них! Всегда открыто говорила то, что думает.

Всегда ожидала новых членов в их Клубе.

И вот даже сейчас: неужели она действительно ожидала, что рассказ ее воодушевит всех тех, кто тут присутствует?