Научи меня верить

– Олеся? – проявил чудеса догадливости его личный помощник.

– Да, она самая. Вань, сам предложи Олесе это место. Сделай это деликатно, как ты умеешь, хорошо?

– Сделаем в лучшем виде, Александр Михайлович! – заверил парень совершенно серьезно. – Это все?

– Вань, мне нужен телефон Олеси Тихой, – постарался сказать нейтрально, как смог.

– Без проблем. Скину Вам на личный, – Иван ни малейшим намеком не выдал своего удивления.

– Спасибо.

– Александр Михайлович, Вашему другу помощь квалифицированных врачей нужна? Я ведь из семьи медиков, помните? Могу посоветовать, скажите только, какого рода проблемы у Вашего друга.

– Спасибо, учту. И Вань, держи меня в курсе, как вы там все уйдете с базы, хорошо?

– Да, конечно. Не переживайте, все сделаю, все проконтролирую, всех по домам отправлю, – заверил парень.

Александр летел по пустынной трассе в город, и в голове сейчас были мысли только о Ядвиге и детях. Хотя нет, из головы не шла Леся. Что вот она там сейчас себе придумает, когда проснется и поймет, что она одна. И не просто одна, а и то, что он вообще уехал в город.

– Ладно, прорвемся! Леся – девочка умная, поймет, когда я ей все объясню при встрече. Должна понять, верно, дружище? – глянул на смешного и трогательного хомяка, держащего в лапках шишку. Почему-то эта забавная зверушка напоминала ему его Лесю.

– Вот сейчас разрулим, что там да как, и встретимся с моей девочкой светлой, – говоря это, Александр поймал себя на странной мысли, что пытается убедить сам себя. Почему, откуда вдруг в груди поселилось странное предчувствие того, что увидеться, а главное, поговорить им с Олесей Тихой теперь доведется не скоро.

Глава 20

– Папка! Мотя! – Олеся, поговорив с подругой по телефону, поняла, что в квартире есть еще кто-то.

Никого, кроме отца и старого пса, быть не могло. Как же она не слышала, когда они вернулись? Она рванула на кухню, именно оттуда доносились звуки присутствия в квартире кого-то еще.

– Как вы так тихо вошли, что я вас не услышала? А ты сам почему не сказал, что уже дома? – она ворвалась на кухню и шагнула к отцу, прижалась к нему со спины, вздохнула родной запах и улыбнулась, успокаиваясь, шепнула отцу в спину:

– Папка, я соскучилась.

Отец легонько похлопал дочь по руке. Денис не умел словами сказать дочери о том, что любит и точно так же скучает по своей Ляльке, как и она по нему. Олеся это знала, и вот это простое похлопывание по руке ей о многом говорило. Олеся расцепила объятия и встала рядом с отцом.

– С Новым годом, пап!

– С Новым годом, дочь!

– Давно дома? Прости, что-то я заработалась напоследок, не услышала того, как вы вошли. Как съездили? Как Мотя дорогу перенес?

– Хорошо съездили. Мотя – молодец, вел себя прилично, почти всю дорогу спал, салютов не боялся, безобразия не творил, тамошних котов не гонял, за дамами по проселку не бегал. Сдает уже наш старый ловелас и сердцеед. Там у соседей такая красотка голубых кровей перед ним хвостом крутила, а он лишь один раз к ее забору подошел.

Олеся улыбнулась и, присев к старому псу, лежащему тут же на кухне, погладила его и почесала за ухом. Пес в ответ едва вильнул хвостом и, уложив морду на свои лапы, вновь прикрыл глаза.

– Лялька, у меня есть новости, но это потом. Ты сказала «напоследок»? Почему напоследок? Что происходит, дочь? – отец, сняв турку с огня, повернулся наконец к дочери. – Ты увольняешься?

– Папка, я такая голодная! Давай что-нибудь закажем, а? – Олеся явно пыталась потянуть время.

– Не надо ничего заказывать, там Ольга полную сумку еды мне с собой дала. Что-то уже в холодильнике, что-то еще здесь! – Денис кивнул на пакет на подоконнике.

– Оливье? Курочка? О! И рыбка свежепосоленная! – Олеся открывала контейнеры, комментируя все, что находила там.

Выловив тоненький, почти прозрачный, пластик форели, положила в рот сразу и, прикрыв глаза от блаженства, улыбнулась:

– Обожаю Ольгу! Надо будет потом позвонить ей и поблагодарить. Пап, будешь ужинать со мной?

Денис смотрел на дочь, которая суетилась, накрывая на стол, создавая праздничную атмосферу шумевшего опять в полную силу праздника, слушал ее рассказ о том, как они весело праздновали с коллегами, и понимал, сердцем чувствовал, что-то в его дочери неуловимо изменилось. Только вот что?

Смеется, рассказывая о конкурсах и о том, как их шеф участвовал наравне со всеми, не отгораживаясь от подчиненных. Пересказывает, какой смешной стих у них с Александром получился на заданные пять слов, и как они с ним выиграли главный приз.

Олеся говорила, отец слушал и наблюдал за ней, поддакивая, когда требовалось, и смеясь в нужном месте. Отметил мысленно, что имя ее шефа звучало чаще других.

Судя по суете, устроенной дочерью, рассказывать свои, касающиеся только ее лично, новости Лялька была еще не готова.

«Что ж, значит, начнем с моих новостей», – решил генерал Тихий.

– Отвечая на твой вопрос: ужинать с тобой буду, – Денис подал тарелку, – и, дочь, нам надо поговорить. Это касается нашего общего будущего.