Научи меня

   Дальше все стало хуже. За несколько дней малыш буквально замкнулся в себе, стал грубым, раздраженным, капризничал. Дошло до того, что Кате позвонила его воспитательница и вызвала на серьезную беседу.

   - Катерина Павловна, дело в том, что Кирюша в последнее время несколько...неуправляемый. Он не учится на занятиях, постоянно отвлекается, а сегодня даже подрался с двумя другими мальчиками.

   - Подрался? - ахнула Катя. - Господи!

   - Да. Не волнуйтесь, все хорошо, мы их вовремя разняли, - взмахом руки успокоила воспитательница. - Но суть в том, что такое уже не в первый раз. В последнее время Кирилл всегда такой. Скажите, у вас, может быть, что-то случилось? В семье?

   - Нет.

   - Екатерина Павловна, мы могли бы помочь. У нас есть детский психолог, она могла бы поговорить с Кириллом, позаниматься им.

   - В этом нет необходимости, - безапелляционно отрезала девушка и поднялась, стиснув в руках сумочку. - У нас в семье все прекрасно. А с племянником я поговорю сама. Больше такого не повторится.

   Женщина недовольно на нее взглянула из-под бровей, явно неудовлетворенная разговором, но понятливо кивнула и попрощалась.

   - Кирилл, ты зачем подрался? - в центре и по дороге Катя ничего выяснять не стала, тем более племянник выглядел расстроенным и потерянным.

   - Я за дело.

   - Ну за какое такое дело?

   Он громко шмыгнул носом, но промолчал.

   - Они первые начали, - не выдержав молчания, выпалил ребенок. - Я не виноват.

   - Что они начали? - она посадила его к себе на колени и обняла. - Что они начали, Кирюш?

   - Они сказали, что я врун, - опять зашмыгал носом Киря.

   - Глупости! Зачем ты на эти глупости обращаешь внимание? Тем более, драться полез. Чудо мое в перьях, - устало вздохнула девушка, почувствовав, как тонкие ручки обвиваются вокруг ее шеи. - Горе луковое.

   И хотя ребенок клятвенно пообещал больше не драться, лучше не стало. Воспитательница по-прежнему жаловалась, и если не на драки, то на что-то другое. Сам малыш замкнулся в себе, перестал расставаться с игрушечной машинкой и почти не разговаривал. Все игрушки, подаренные ему Мишей, он сложил в неаккуратную кучку у кровати и не разрешал ей их трогать. И ждал, прислушиваясь к шорохам и шагам в подъезде. А у нее смелости не хватало сказать ему, что Подольский насовсем ушел, навсегда. И больше не появится.

   Как она Кириллу в глаза посмотрит?

   С каждым днем становилось только хуже. А апогей их "хуже" пришелся как раз на эту ночь.

   Катя резко открыла глаза и, не дыша, прислушивалась к тишине квартиры. Мерно тикали часы, но было что-то еще, к чему она за столько лет привыкла и просыпалась уже на автомате. Возможно показалось, но все-таки...

   Из детской раздался надсадный, хриплый кашель, заставивший ее взлететь с кровати и в одной рубашке помчаться в комнату. Ударила по выключателю и поморщилась от яркого света. Но не это сейчас волновало в первую очередь.

   Кирилл, приподнявшись на локтях, пытался сесть и вдохнуть больше воздуха. Грудь ходила ходуном, сам ребенок тяжело и часто вдыхал, но воздуха по-прежнему не хватало. В его глазах заблестели слезы беспомощности и страха.

   - Тихо, мой сладкий, - пытаясь справиться в вроде бы привычным страхом, Катя трясущимися руками потянулась за ингалятором. Помогла Кириллу сесть прямо, поддержала его за спину. Тот кулачком уперся в грудь и умоляюще на нее посмотрел. - Все будет хорошо, мой хороший. Сейчас пройдет.

   - Тяжело... - прохрипел Кирюша и снова поверхностно, часто задышал.

   - Сейчас пройдет, - повторила Катя. - Потерпи, родной.

   "Сейчас" не прошло. Уже пошел второй час, как Кирилл свистяще, сипло дышал, не в силах сделать выдох. На висках проступили синие вены, сам малыш побледнел и покрылся испариной. Катя его поддерживала, успокаивала, лекарство давала, делала все, что должна была делать, но кашель не проходил. И не собирался.

   Ее пробрал липкий, противный ужас, сковывающий ее по рукам и ногам. Так долго это никогда не длилось. Ни разу. Грудная клетка вздулась, и Кирилл морщился, прижимая руку к груди.

   - Больно? - он кивнул и снова поморщился, пытаясь выдох сделать.

   Она видела, что Кирилл начал как-то носом клевать и явно сползать все ниже и ниже. С ужасом чуть качнула его. Тот глазки раскрыл пошире, сквозь нее посмотрел, и опять начал засыпать.

   - О господи.

   Катя растерялась и не могла взять себя в руки. Как могла - помогала. Все, что умела - делала. Но с таким никогда не сталкивалась. За считанные секунды добежала до телефона, и пока бежала, Кирилл, оставшийся без ее поддержки, начал заваливаться в бок.

   Что ей делать??? Она не знала куда кидаться. Руки тряслись. Случайно прикусила губу, но даже не почувствовала. Кому звонить? Катя сильно дернула себя за волосы, чтобы не впадать в панику. Боль отрезвила и отодвинула панику в сторону.

   Что будет, если она не справится? Сделает что-то не так? Катя как никогда остро почувствовала, насколько слаба и беспомощна. Одна.