Научиться быть ведьмой

От Никиты не ускользнуло, что в этот раз при упоминании о пари Вероника не стала язвить, скорее дразнила его. Ему захотелось немедленно притянуть её к себе и самому выступить инициатором поцелуя, но вместо этого он наклонился к самому её уху и тихо прошептал:

— Будет.

— Вероника Двинская, прошу к доске, — голос Павла Борисовича заставил девушку вынырнуть из оцепенения, которое навеял на неё волнующий шёпот соседа по парте.

— Иди смелее. Ты готова. Мы вчера всё тщательно повторили, — подбодрил Никита и Вероника, вздёрнув подбородок, уверенно пошла к доске.

Зря парень боялся, что преподаватель астрологии, неожиданно решивший поднимать уровень успеваемости путём отчисления неуспевающих студентов, будет предвзят к Веронике и засыпет её сложными вопросами. Павел Борисович был мягок и корректен, давал достаточно простые задания и искренне радовался их правильному выполнению.

— Вероника, Вы меня сегодня приятно удивили. Ставлю Вам пятёрку. Но у Вас ещё остался долг по прошлым лабораторным работам. До конца семестра Вам необходимо исправить две двойки, иначе я не смогу допустить Вас к экзаменам.

— Но когда же я успею? — расстроилась девушка. — Сегодня последнее занятие.

— Ничего, мы что-нибудь придумаем, — добродушно улыбнулся Павел Борисович.

— А можно мне лабораторные вечером после занятий сдать?

— Сегодня, к сожалению, не получится. Сегодня у нас заседание Совета Профессоров. Давайте завтра.

— Но завтра же 31 декабря, предпраздничный день. Занятий не будет.

— Ничего, я выделю Вам полчасика. Оформите работы как положено и быстренько мне их сдадите. Подходите к 16 часам в Синий Кабинет.

— Спасибо, Павел Борисович, — просияла Вероника. Теперь она снова узнавала, в сидящем за учительским столом, весёлого и добродушного преподавателя астрологии, любимца студентов.

Никита смотрел, как соседка по парте приближается к своему месту с сияющей улыбкой на губах. Смотрел и думал, как ему поступить. Остаток сегодняшнего дня и весь завтрашний он ещё сможет находиться рядом с Вероникой, обеспечивать её безопасность. Но что делать дальше?

Всю сегодняшнюю ночь, проведённую в уютной комнатке женского общежития, он обдумывал слова отца. В них была логика, они опирались на факты, но, тем не менее, так и не вселили в Никиту уверенность, что он может вот так просто взять и уехать, оставив Веронику, которой к счастью, уже, кажется, не грозит отчисление, одну. Почему всё в нём противиться этому, почему неприятно сосёт под ложечкой от одной только мысли, что ему придётся уехать. Это из-за влюблённости? Естественное чувство нежелания расставаться с девушкой, к которой испытываешь влечение? Или в Никите говорит профессиональное чутьё? Неосознанные до конца, но уже обработанные подсознанием нюансы, подсказывают, что что-то не так? Или и первое, и второе?

Никита продолжал как заворожённый смотреть на приближающуюся Веронику. Почему-то сейчас его внимание сосредоточилось на густой копне медных волос, которые сегодня не были собраны в привычный хвостик. Волосы растекались по плечам плавными волнами в такт движениям. И Никита вдруг понял ответ на вопрос, который мучил его — он не хочет уезжать по двум причинам. Он безумно не хочет расставаться с Вероникой, потому что влюблён, потому что готов часами просто смотреть на неё, наблюдать, как она движется, как красиво колышутся её прекрасные волосы. И он безумно не хочет расставаться с Вероникой потому, что ей угрожает опасность. Потому что её прекрасные волосы — каштанового цвета, а не белые, как в её странном сне, который он обязан расшифровать…

Глава 30. Любить друг друга в небе

— Никит, неужели всё настолько серьёзно, что ты должен меня даже до Университета провожать? — усмехнулась Вероника.

Она никак не могла поверить тому, что узнала сегодня ночью.

— Настолько, — ответил Никита. Он ни капельки не жалел, что всё рассказал своей подопечной, хоть и понимал, что этим навлекает на себя кучу неприятностей, начиная от гнева отца и кончая возможным увольнением по статье о профнепригодности. Просто поступить по-другому он не мог.

Вчера Никита как обычно провел весь вечер с Вероникой. Предлог был прекрасный — помощь с лабораторными по астрологии, которые ей сегодня нужно пересдать, чтобы получить допуск к зимней сессии. Но придумать, как напроситься на ночь, было не так и просто. Оставалось проторчать 8 часов на морозе под дверью общежития, ведя наблюдение за окном и входом. И, в общем-то, он так и сделал.

Он наматывал круги вокруг здания и думал, думал, думал. Он ещё раз подверг анализу всё, что ему было известно. Каждый важный факт и каждую маленькую детальку. И постепенно картина стала вырисовываться. Он пока не мог дать чётких обоснований своим выводам, но у него появилась глубокая внутренняя уверенность, что информация, которой обладает Большой Совет, была интерпретирована им неправильно.