Научиться дышать

— Ты их туда заводишь.

— Да, да, все я.

— Ира!

Темно-голубые в скудном освещении прихожей глаза Волкова схлестнулись со ставшими цвета крепкого кофе глазами Вересовой. Победителей не судят, а в их схватке победителей и вовсе не будет.

— Твоя невеста делала все, чтобы оставить тебя в хороших руках после своей смерти. Делала все, чтобы свести нас. Но она ошиблась. Я не та девушка, которая наполнит твою жизнь уютом. Во мне самой нет этого уюта, так как тогда я могу подарить его твоей дочери и тебе?

— Не нужно ничего мне дарить, Ира. Я не нуждаюсь в подарках. Я в состоянии оплатить услуги нянь и кухарок, но в этом нет нужды, — ответил ей Волков и замолчал.

Она чувствовала, как между ними протянулись проводами невысказанные слова. Воздух потяжелел, неся в себе бремя сокрытых чувств.

— Говори уже, и я пойду, — подначила его Ирина.

— Ты мне нужна, — все-таки сказал он. — Я ведь в курсе, что ты не умеешь готовить, навряд ли ты стала более хозяйственной, чем была. Не так-то много проку выходит от моих хитрых попыток получить бесплатную рабочую силу.

В его словах был смысл… Она правда была не самой хозяйственной девушкой на свете. Порой макароны не получалось сварить.

— Ира, не лги себе. Не подменяй правду своими вымыслами.

— Окей. Я постараюсь следовать твоему совету.

Отмахнувшись от него таким образом, она пулей проскочила в дверь. Пока что она была не готова принять решение. Когда уже жизнь освободит ее от этой ноши — вечно что-то решать и нести за это ответственность? Видимо, так начинается взросление человека: когда он не просто принимает решения, а еще и несет за них ответственность.

***

Август выдался упоительным. И конкретно этот день, этот неповторимый день ощущался тающим мороженым во рту. Чарующий аромат лета пропитал ее эмоциями насквозь, а лучи солнца, что перебегали по телу туда-сюда, дарили роскошь летнего тепла.

Ирина лежала на полотенце, закрыв глаза под очками, и ни о чем не думала. В голове просто проносились бессвязные мысли о лете, о солнце, об озере и деревьях, что смотрели на нее сверху вниз.

— Ты еще не сгорела? Не пора перевернуться? — голос Таньки рассеял зеленые кроны и цветные крылышки бабочек в ее сознании.

— Ты нарушаешь мою медитацию, — буркнула Вересова.

— Карибские острова себе представляла?

— Нет, всего лишь покой и ничто, где летают бабочки и шумят деревья.

— Ну, это уже не ничто, а что-то, — рассмеялась подруга, поглядывая на нее из-под полей шляпы.

Наконец-то они смогли выбраться на отдых. Озеро, лето, всплески воды и радостные вопли детей. Рай. Пролежать бы тут всю жизнь, под солнышком и машущим всем своей лазурной пятерней добряком — небом.

— Тань, как там дети?

— Дима вовсю копает какие-то траншеи, а Света брызгает в него водой.

— Отлично, — вздохнула Ирина и поправила очки.

Марина не смогла отпроситься с работы, поэтому она взяла ответственность за мальчика на себя. Ее и так нарекли его крестной мамой, ну хоть не ангелом-хранителем. Слишком тяжкая для нее роль.

— Почему Ваня не присоединился к нам?

— Сплюнь, а то еще придет.

— Ты, что ли, запретила ему?

— Ну-у…— девушка перевернулась на бок и посмотрела на Татьяну. — Я сказала ему, что ты стесняешься ходить в купальнике перед ним.

— Чего?!

— Не злись, Танька. Он, конечно, посмотрел на меня, как на дуру, но подтекст понял: его никто тут видеть не хочет.

— Тебе не кажется, что под «никто» ты понимаешь только себя?

Ирина вернулась на спину и насупилась.

— Да, только себя. Давай не будем об этом?

— Нет, будем, а то опять сдержишь все в себе, а потом расхлебывай.

— Все хорошо. Расхлебывать нечего.

— Это пока. А завтра тебе взбредет в голову, что жизнь не стоит того, чтобы жить, и ты наглотаешься таблеток!

Татьяна говорила слишком громко, не заметив, как эмоции повысили тон ее голоса. Вересова поймала на себе заинтересованный взгляд женщины, расположившейся рядом.

— Тань, можно потише? Или так принципиально орать на весь пляж, что я несостоявшийся самоубийца?

— Ну извини, Ира. Я погорячилась. Ты обещала больше ничего не скрывать, а сама втихаря запихиваешь в черные сумки новые тайны, подальше от наших глаз.

— Что ты хочешь знать? Прицепилась, точно следователь.

— Сейчас будем отпечатки пальцев брать! — Татьяна сложила пальцы пистолетом и шуточно выстрелила в нее. — Знать я хочу только одно: что у тебя с Волковым?

— Ничего.

— Ясно. Расследование зашло в тупик.

— И ты про тупики!

Видимо, она и правда настроила целую кучу тупиков в этом лабиринте. Ирина села на полотенце и сняла очки. Разговор по душам так разговор по душам. Этому человеку она может открыться.

— Тань, он зовет меня уже долгое время жить с ним и Светой, а я не хочу. Ты не видела всего этого ужаса. Сует мне свои деньги вместе с излишней заботой, вечно что-то предлагает. Иногда мне кажется, что у Вани слегка крыша поехала после трагедии с Оксаной.

— Ты перестань ерунду говорить. Может, он хочет вернуть назад ваши отношения?

— Возможно. Но я не хочу. А он не хочет этого понять!

— Все вы чего-то не хотите. Это я поняла.

Смешинки сверкнули в глазах обеих девушек, и они рассмеялись.