Научиться дышать

― Есть за что, ― упрямо продолжила она. ― За то, что у меня опять появился друг. Можешь наклониться? Я кое-что скажу тебе по секрету.

Волков приготовился к сенсациям, ему нравилось слушать ее тонкий, истинно девичий голосок, точно трель раннего жаворонка, пролетающего над спящими лесами и опушками.

― Для этого я не обязательно должна быть здоровой.

Конец фразы слышался уже нечетко, когда ее пухлые губки коснулись его щетины в мягком, словно перина, и невесомом, как пушинка, поцелуе. Поцелуй длился дольше положенных для дружеского чмока пары секунд. Но ощущение его приятно колючей щетины и запаха пены для бритья, смешавшейся с одеколоном, заставляло колени предательски дрожать.

― Ммм, для такого мне щек не жалко. Я выбрею их начисто, чтобы твоим губам было приятнее.

― Нет! ― скоропалительно выкрикнула она и осеклась. ― Не нужно бриться, мне нравится твоя щетина.

Ассоциативный ряд сработал немного неверно в ее голове, и Ирина невольно провела параллель со своим бывшим парнем. У него всегда лицо было свежее, отполированное профессиональной косметикой для мужчин – ни единого лишнего волоска. Он даже за бровями следил в салоне! С Ваней и его жесткой щетиной, выдубленной от постоянного пребывания на природе кожей, этот мальчик даже не сравнится. И он бросил ее, когда в постели она больше не могла вытворять всякие шалости, не могла удовлетворять его, а только просила вечной помощи в передвижении и прочем. Авария отняла у нее не только ноги, но и все, что она имела в жизни.

― Как пожелает дама, ― сказал Иван и по-рыцарски красиво поцеловал ее ладошку. ― У меня есть одна идея, но туда не проедет коляска. Ты же посидишь тут пару минут, пока я схожу в одно тайное место?

Ирина кивнула, и Волков припустил во весь опор в лес, на особую опушку, где росли прелестные цветы. Его мысли бегали, словно сумасшедшие, вокруг этой девушки. Она радовала его глаз, однозначно, это так. Наверное, в нем играли гормоны, когда он смотрел на ее девственно чистую красоту и робость. Но вопрос о том, зачем он проводил с ней так много времени, оставался открытым.

Жалость? Точно нет. Он не позволит себе даже в душе унизить ее этим гадким чувством. У него нет повода жалеть эту молодую, красивую, полную жизненных сил девушку. Проблема с ногами временная; ее отец говорил о занятиях с тренером, о прогнозах врачей. Возможно, Ире мешала встать отчужденность близких и вообще людей. Ведь так важно знать, что самые родные люди держат кулаки за тебя до конца.

Симпатия мужчины к женщине? Этот вариант Волков не позволял себе рассматривать всерьез. Он не наивный мальчик, и влюбиться в девушку из другого мира, куда путь ему заказан ― глупо. Вересов дал ясно понять, на каких машинах привыкла ездить его дочь, каких мужчин видеть рядом с собой. Увы, он, Ваня Волков, даже именем и фамилией не вышел для их семьи. Слишком простецкие.

Он нарвал яркий букет разнообразных цветов и услышал знакомое тявканье. Собака! Она кинулась на него, довольно виляя хвостом и пытаясь закапать его всего слюной.

― Побежали к Ире! Эй, Собака, беги за мной!

Ирина ахнула, когда из-за кустов выбежал Волков с цветистым букетиком, а за ним очертя голову неслась лохматая темная собака. Зверь подбежал к девушке и запрыгнул грязными лапами на ее белое платье.

― Собака! Черт, испортила платье! Прости, я возмещу ущерб, ― произнес Иван и почесал затылок, уже прикидывая, во сколько его месячных зарплат обойдется это платье от кутюр.

― Успокойся, что за глупости! Пусть пачкает, только бы не укусила, ― Ирина боязливо коснулась спутанной шерсти собаки и погладила ее, наблюдая за лихорадочно высунутым языком и частым дыханием. ― Это твой друг? И как его зовут?

― Собака.

― Ну, я поняла, что это не кот, ― усмехнулась она. ― А имя-то у него какое? ― спросила, почесывая это чудо за ухом.

― Я и говорю, Собака. К сожалению, я не поэт, а всякие Барсики и Шарики звучат как-то несолидно. Моя фантазия остановилась на «Собаке».

― Барсик ― кошачье имя! ― хихикнула девушка.

― Неважно. Все равно заезженное. А Собакой собаку еще никто не называл! ― гордо сказал он и ударил себя в грудь, вызывая новый приступ смеха у Ирины. ― Кстати, это тебе, ― протянул ей маленький кусочек пестрого лета.

Девушка отпустила собаку и взяла букетик, ощущая в душе волнующееся море переживаний. Над головой просвистела птичка, вторя своей подруге или своему другу, и Ирина замерла, вдыхая аромат живых, только что сорванных для нее цветов.

― Как будто я вчера родилась, ― вздохнула она. ― Все такое новое и непривычное, будто я жила до этого за каменной стеной, знаешь, как в великих антиутопиях.

Волков сел прямо на траву и слушал ее с нескрываемым интересом. Пусть этот соловей поет и радует его уши своим голоском.

― Цветы для меня не в новинку. Дома у нас на каждом столике всегда стоит свежий букет, и поклонники часто дарили. Раньше повод был не нужен. Прямо как с платьями, ― горько улыбнулась Ирина. ― Стоит стать кале…

― Кому-то совсем не жаль свою красивую филейную часть, ― кашлянул в кулак Иван.