Научиться дышать

— Чтобы потом найти хорошую работу и зарабатывать деньги...

— Моя мама скоро умрет, мне не нужна никакая школа, — дрожащим голосом выговорил он, и на глазах мальчика заблестели слезинки. — Без мамы и я скоро умру. Что толку от этой школы?

Рот девушки шокированно приоткрылся, но она сумела справиться с эмоциями. Такой маленький, а понимает, что представляет из себя смерть. Смерть — женщина жадная. Она забирает не только физическую оболочку самых дорогих людей, но и всасывает в себя все, что тебя окружает, если ты слаб, чтобы противостоять ей. Она будет опустошать твою жизнь до тех пор, пока не насытится или не получит сдачи. Чаще всего смерть отступает, оставив после себя сплошное одиночество и пустоту, которую невозможно заполнить.

— Не говори глупостей. Если будешь думать о хорошем, то все и будет хорошо. — Она стянула с него шапку и погладила по голове. — Обещай, что не станешь больше так говорить.

— Обещаю.

Жил Дима в маленькой однокомнатной квартирке, где в этой самой комнате и помещались они с мамой. Ирина осторожно вошла внутрь, не зная, как отреагирует его мать на вмешательство в их жизнь постороннего человека. Она не могла даже себе ответить на вопрос, зачем делала это. Зачем связалась с этим мальчиком, зачем полезла в чужую жизнь, зачем это милосердие. Вся правда в том, что люди слишком часто спрашивают себя: «Зачем?», вместо того чтобы действовать. Может, пора перестать прятаться за увиливающими вопросами и ответами, дабы только не шевелить пальцем, а начать оправдывать свое существование?

Стены были обшарпанными, в некоторых местах обои и вовсе слезли. Этакие рваные улыбки горести и нищеты. Обычное дело для обычных людей. Запах в квартире стоял затхлый, было очень душно. Это задыхается жизнь простого человека, у которого нет другого выхода, кроме как умереть, протащив обузу собственной жизни до самой смерти на своей шее.

— Дима, это ты? — хворый женский голос донесся из комнаты в коридор.

— Мамуля, я пришел не один. Это тетя Ира, это она нарисовала портрет для тебя.

На стене висел тот самый портрет. Ирина сделала вдох поглубже и подошла к кровати. У женщины явно был жар, наверное, ломота и боли. Но почему она здесь, а не в больнице?

— Извините, пожалуйста, если я мешаю вам, но я беспокоюсь за Диму. Он не ходит в школу, слоняется по улицам и, как я думаю, занимается всякой ерундой.

— Это моя вина, но я не могу его сейчас контролировать. Спасибо вам, девушка, я постараюсь следить за ним.

— Чем вы болеете? Почему не обратитесь в больницу? Ведь мальчик тоже может заболеть.

— Поэтому пусть лучше гуляет. — Женщина прокашлялась и положила на лоб руки. — Голова раскалывается, словно ее молотом бьют. Не знаю, что со мной, но напасть эта сразила неожиданно. Мы не местные и не прикреплены ни к одной больнице, а денег на лечение нет. За квартиру бы заплатить. Хотя уже скоро и платить за нее не смогу: не работаю.

Девушка отошла к окну и уставилась на дождь. Она уже пришла в эту квартиру. Значит, это было нужно? Иногда и впрямь судьба ведет нас куда-то, как слепых котят. Она еще может уйти и не брать на себя всю тяжесть положения этой семьи. Но ее ноги уже не смогут просто переступить порог этой квартиры. Совесть не сможет жить дальше этой невзрачной, тоскливой жизнью, оставив мальчика и его маму наедине с бедой. Да и чем ей еще заниматься?

Дождь резким порывом ударился в окно, словно хотел расшибиться насмерть. За свою грешную жизнь она заплатила сполна, отдала все, что имела и могла бы иметь. Однако у нее еще остался шанс на светлое будущее, несмотря на все, что было. Оно прошло, и нужно двигаться дальше.

— Я сейчас схожу в магазин и приготовлю вам еду. Повар из меня не самый лучший, но что-нибудь простое сделать смогу. Потом позвоню своей знакомой медсестре, возможно, она сможет помочь. Дима, а это тебе, — Ирина достала школьный набор для аппликации, — завтра покажешь мне все картинки отсюда. И надо решать вопрос со школой.

— Можно с вами в магазин пойти? — робко спросил мальчишка, давно уже не бывавший в магазине. А ларьков, в которых можно поглазеть на вкусности, нет.

— Дима! Ну как ты себя ведешь.

— Ничего страшного. Конечно, идем.

В супермаркете поблизости она оставила половину своей зарплаты, не удержавшись при виде голодного взгляда мальчика. На что ей эти деньги тратить? На одежду и косметику? Она и так дома сидит днями. Или на Арбате. Никого не волнует ее аутфит. Ирина фыркнула. Слово «аутфит» стало архаизмом в ее новой жизни. На еду себе и Джордану хватит денег.

— Смотри, это будильник. — Девушка поставила его на стол. — Я покажу тебе, как эту штуку заводить и выключать. Будешь сам вставать и ходить в школу. Завтра к вам зайду, посмотрим, что с уроками и прочим. Главное, появись в школе, хорошо?

Дима кивнул. Казалось, у него открылось второе дыхание. Надежда замерцала в конце этого темного и длинного тоннеля.

— А это мой номер. У тебя есть телефон? — Он показал ей старенький мобильник, но и этот сгодится.— Звони, как только что-то понадобится.