Научиться любить (СИ)

Разговор Шагхара с отцом за день до этого был прямым и неприятным для них обоих. Дикие только-только прижились в небольшом лагере, а молва о человеческой жене уже вовсю ходила среди них. Шахгар пытался убедить отца, что все было сделано правильно, что девушка нужна лишь до тех пор, пока в Тройтийстских долинах не будет установлена его полная власть. Тогда ему не придется считаться с договором, который он был вынужден заключить, чтобы захватить замок и избежать ненужных потерь. Но Варгунг и слышать об этом не хотел. Для старого приверженца традиций не существовало ничего более позорного, чем сын, выбравший себе человеческую жену. Как ни старался Шахгар, как ни силился настоять на своем, отец его не слышал. Он был в ярости, но не показывал этого. Был верен отцу и своему народу. Разговор зашел в никуда. Когда же Шахгар намеревался выйти из шатра и направиться в пещеру, Варгунг остановил его. Воздав последние молитвы Барруку, он сказал, что совет старейшин, в который входили многие из тех, кто ненавидел людей и презирал поступок орка, решили прекратить выдачу еды и воды для Лориэль, оставив ее полностью на содержании Шахгара.

— Раз ты ее привел, значит, тебе ее и кормить, — сухо подытожил Варгунг, все еще стоя у алтаря. — Мы больше не намерены кормить это существо. Поддерживать позор отныне ты будешь собственными силами.

Шахгар ничего не ответил. Он знал, что рано или поздно, но это произошло бы. Выслушав решение, которое и так витало в воздухе все это время, он вышел на улицу. Оглядев далекую пустыню, которая с этого места казалась каким-то потусторонним миром, направился к себе в пещеру.

Вот так все и произошло. Но узнала Лориэль об этом позже. Гораздо позже, а сейчас они оба шли вперед, все дальше удаляясь от лагеря. Ступая на мертвую землю Ранкар, девушка не спускала глаз с Шахгара, она начинала привыкать к его внешности. Его движения, несмотря на массивность и кажущуюся неуклюжесть, были ловкими и очень быстрыми. Выйдя на небольшую равнину, Лориэль с Шахгаром поравнялись с едва заметным высохшим руслом реки. Начали подходить к нему со стороны, где росли редкие в этих местах кустарники.

Шахгар подкрался к ним, огляделся вокруг и, пригнувшись, помчался вперед. Девушка последовала за ним.

— Это можно есть, — он раздвинул руками часть высохшего кустарника. В глубине этого мертвого, как показалось Лориэль, растения она увидела маленькие зеленые листики. Они находились у самого корня кустарника. Чтобы добраться до них нужно было засунуть руку в самый его центр, стараясь не задеть тонкие колючки. Лориэль сорвала несколько штук. Неожиданно кустарник сомкнулся, обхватив ее руку. Она закричала от боли и выдернула ее назад, тем самым еще сильнее порезавшись об острые колючки.

Рука от кисти до локтя оказалась исполосована красными линиями. Кровь не шла, но боль казалась почти нестерпимой.

— Ешь, — сказал Шахгар, укладывая часть листьев в свой рот. — Голод и жажда пропадет сразу.

Лориэль повторила за ним. Кислый вкус наполнил рот и едва не заставил выплюнуть все содержимое обратно. Но она терпела. Кривилась от боли в руке и того вкуса, что сейчас чувствовался во рту, но продолжала жевать, ясно понимая, что ничего другого может не отведать до самого вечера.

Встав, орк направился к руслу реки. Дно которого было выжжено и покрыто черным песком. Странное зрелище, но самого Шахгара оно нисколько не удивило. Он спустился по небольшому склону, бывшему некогда берегом, и ступил на дно русла. Тут же по колени погрузился в песок и побрел в сторону противоположного «берега». Когда Шахгар оказался у самого края того, то принялся копать, достав из висевшей на плече сумки нечто похожее на маленькую лопатку. Рыл он долго, почти несколько часов. Его тело постепенно погружалось в яму, а черная и что немаловажно мокрая земля выбрасывалась на поверхность, на которой под палящим солнцем тут же высыхала. Девушка все это время была рядом. Она стояла на самом краю и внимательно наблюдала за тем, как великий воин, словно последний раб или крестьянин, роется в земле, по щиколотку стоя в воде.

— Ранкар дает воду тем, кто умеет ее искать, — сказал он и лицо его, не знавшее до сего момента улыбки, вдруг расплылось в радостной гримасе. — Вода, — снова проговорил он, стирая скатывающийся с его лба пот.