Научиться не тонуть (ЛП)

  Странно, я так мало знала о Райане, что он почти был мне чужим, но в этот момент я почувствовала себя удобнее с ним, чем с кем-либо из моих друзей. Я подумала о шапке, которую я связала для него, и решила отдать ее ему завтра в школе, даже если с первого апреля правило о неношении шапок вновь в силе. Может, он сможет надеть ее следующей зимой.

  Здесь было лучше, в холоде, под искусственным флуоресцентным светом. Сидя рядом с кем-то другим, кто чувствует разбитое сердце и предательство. Может не так же, как и я, но достаточно близко.

Глава 52: Солнечный Свет

СЕЙЧАС

 Апрель.

  Радостные письма о том, что меня приняли, пришли из UCLA, Papperdine, CSULB и Говенного университета штата. Было хорошо. Хорошо быть желаемой. Хорошо иметь варианты, даже после того, как Университет Berkeley с сожалением сообщил мне, то я недостаточно хороша для их школы. Мое будущее становилось реальностью. Осенью я уеду из этого город, чтобы начать все сначала. Я представила, как встречаю новых людей, и разговоры, которые были бы как общение с Райаном или Пегги. Я оставлю Скелета здесь. Ему нельзя следовать за мной.

  Ну а пока мне надо было смириться с громким щелканьем его костей, которые не давали мне уснуть ночью – он хотел, чтобы я думала о Люке, все время. Неважно, как хорошо я себя чувствовала, веселясь с моими друзьями. Неважно, как упорно я училась. Неважно, как много раз я пыталась начать нормальный разговор с Мамой или Папой, или Питером, Скелет бы здесь. И он хотел поехать в колледж со мной.

  Чем больше я старалась не обращать на него внимание, тем сильнее он настаивал. С каждой ночью он был все ближе и ближе к моей кровати. Я пряталась под одеялом, заглушая щелканье мой подушкой, прижатой к голове, пока, к середине ночи, ближе к концу апреля, я не проснулась, увидев Скелета, лежащего на кровати рядом со мной. Его пальцы писали в воздухе П Р А В Д А.

  «Почему ты здесь?» Огрызнулась я на него.

  П Р А В Д А.

  «Я знаю правду. Я знаю все, что хочу знать о Люке, ясно?» Сказала я. «Ты можешь просто дать мне поспать?»

  Он тыкнул меня своим указательным пальцем.

  «Какая еще есть правда, с которой я должна столкнуться?» Спросила я его.

  Потом ужасающая идея пришла мне на ум: Закон Меган. Я никогда не думала поискать Люка в регистре сексуальных преступников. Я никогда не думала поискать правду там.

  Я тряслась и боялась, но я вылезла из кровати и пошла в гостиную, по пути включая весь свет. Мне было все равно, что Мама и Папа могли проснуться. Мне было все равно, что они будут кричать на меня из-за того, что я не в кровати, или из-за того, что сжигаю их деньги на освещение.

  Компьютер был холодным; он затрещал и загудел, когда я его включила. Введя пароль, я наблюдала за тем, как грузится рабочий стол. Наконец в сети.

  Это существовало уже несколько лет. Я некогда не заходила туда. Это никогда не происходило мне на ум. Зачем мне смотреть, живут ли здесь сексуальные преступники?

  Поиск по имени: Люк Товин.

  Я просто ввела имя, и он появился.

  Его имя. Первое. Второе. Фамилия. Дата его рождения.

  Табличка В ЗАКЛЮЧЕНИИ под его фотографией. Он выглядел необыкновенно спокойным на фотографии. Его глаза были как у хорошего Люка. Его глаза говорили, что он хороший человек и что ему можно доверять.

  Этот список:

  Сексуальное избиение.

  Сексуальное нападение.

  Нападение с намерением совершить изнасилование, содомию, или оральный полового акта.

  Черно-белый список, прям рядом с его именем. Прям рядом с его датой рождения.

  Я оторвалась от экрана, от яркого света. Это не мог быть он. Не мог быть. Он не мог сделать все это. Я посмотрела на его фотографию. Имя. Дату рождения. Мои глаза метались от списка к фотографии моего брата, все быстрее и быстрее. Туда и обратно. Это был Люк. Это был Люк.

  Доказательство здесь. Скелет постучал по экрану. Соглашаясь. Это был Люк. Скелет вновь постучал по списку. Он прав. Все эти обвинения не могли быть последствием одного лишь преступления. Мое дыхание застыло в моих легких, и я не могла протолкнуть воздух вниз. Сердце начло быстро колотиться. Экран стал нечетким. Я отодвинула стул от стола. Мне нужно было место.

  «Что ты делаешь, Клэр?» Голос Мамы. Я повернулась к ней и встала. Я выше нее, больше нее.

  «Почему ты не сказала мне? Почему ты врала? Ты говорила, что его посадили за воровство. Ты говорила, что он не был плохим человеком; он просто сделал неправильный выбор. Ты говорила, что он не опасен.» Комната начала двигаться, закружился, но лицо Мамы было четким. Вены выступали под ее кожей, ярко синие, ледянее, чем свет в моих кошмарах. Ее челюсть начала дрожать.

  «ТЫ» – ее голос стал громче и исказился – «любопытное, испорченное отродье. Думаешь, ты все знаешь? Думаешь, я тебе солгала? Откуда ТЕБЕ знать, что люди, которые обвинили его, не лгуны? Откуда ТЕБЕ знать что правда?»