Научная фантастика. Ренессанс

Я чувствовал, как крошечное, похожее на краба устройство бежит между моим телом и камнем. Мимо меня двигался канат, сплетенный из фулереновых нитей толщиной в миллиметр, который мог бы выдержать динозавра при земной гравитации, — словно цепочка муравьев ползла у меня по коже. Я передернулся — цифры на щитке моего шлема, указывавшие температуру, предупреждающе загорелись красным. Ножки модуля, проползавшего мимо, застучали по шлему. Я ждал, и мне казалось, что прошли часы.

— Беритесь за трос, — скомандовала Рэнди, и мы повиновались. — Упираешься ногами, Кэти?

— Не могу… не могу найти зажим.

— Хорошо. Я натяну немного, трос ослаб… Теперь нашла, Кэти?

— Вот он. О боже, надеюсь, это сработает.

— Отлично, — ответила Рэнди. — Все сразу. Хватайте. Тащите.

Я уперся в пол шипованными ботинками и потянул изо всех сил. Никакого результата.

— Черт! — пробормотала Рэнди.

— Воспользуйтесь роботом, я замерзаю, — плакала Кэти.

Дорогая, — буркнул Нихил, — она и пользуется роботом. Она же сама не робот.

Я сам начал мерзнуть. Пальцы шевелились, но я не мог согнуть колени, так что дело было в икрах. «Если бы я только мог пошевелить ими, — думал я, — если бы только я мог встать». Разумеется, все дело в этом.

— Рэнди, — окликнул я. — А что если Кэти схватится за канат руками, встанет на Сэма и упрется ногами? Может быть, это поможет?

Она ответила немедленно:

— Угу. Сэм, ты можешь, гм, подвинуться под ноги Кэти и… э… укрепиться?

— Ты имеешь в виду стать под ней или сзади, чтобы она могла отталкиваться от меня ногами?

— Сзади, Сэм. Э-э… — Рэнди снова не могла найти слов, — э… ну смоделируй, как она вращается, чтобы ноги оказались внизу, и ты поймешь, что я имею в виду, ну… э… представь себе.

— Да… я могу это представить. Да, я это сделаю, но Кэти не может согнуть колени.

— Поняла, Сэм. Ей и не нужно сильно сгибать. Ну что, Кэти, ты поняла?

— Д-да, Рэнди. — Несколько секунд царапания, затем: — Все, я поставила ноги на Сэма.

— Тогда попробуем. Тяните на счет три. Раз, два, три.

На этот раз мы все немного продвинулись вперед, но не сильно. И все же это было уже что-то по сравнению с тем, сколько мы прошли за последние полчаса.

— Давайте еще.

Я почувствовал, что Рэнди подбирает провисший канат.

— Раз, два, три.

И мы вылетели, словно пробка из бутылки.

В течение следующего часа мы проползли на животе что-то около ста десяти метров. Затем Рэнди отколола последний кусок, загораживавший нам дорогу, и ахнула.

Я измучен и ужасно устал, и я не в силах описать словами чувства, которые нахлынули на меня, когда я выполз из узкой трещины, словно из горизонтального дымохода, на наклонный, усыпанный гравием край первой большой пещеры. Я невольно застонал: переход от клаустрофобии к открытому пространству был слишком резким. Внезапно перед нами возникла эта невообразимая пустая полость, стены тонули в адской тьме, которая поглощала свет наших фонарей, не давая ни единого отблеска.

По моему дисплею побежали красные цифры, сообщавшие, как далеко мне падать — около шестисот метров, как долго я буду падать — чуть больше двух минут; и с какой скоростью я буду падать — почти десять метров в секунду. Скорость эта была смертельной в отсутствие сопротивления ноздуха: представьте себе олимпийского чемпиона в беге на стометровую дистанцию, который на полном ходу врезается в кирпичную стену. Я отшатнулся от края слишком поспешно и потерял равновесие в ничтожной гравитации Миранды.

Медленно осознавая свое отчаянное положение, я подпрыгнул; я не мог достать ботинками до поверхности, не мог дотянуться до нее руками. «Спокойно, — сказал я себе, — сможешь оттолкнуться и полетишь в сторону стенки пещеры, когда приблизишься к обрыву в следующий раз». Я подождал, пока не начал медленно опускаться вниз, и попытался дотянуться до обрыва рукой, но меня увлекало не только вниз, но и прочь от него. Взглянув на обрыв, я понял, что не смогу дотянуться до него. Я ничего не мог предпринять, чтобы спасти себя, — мой реактивный пистолет остался в багаже. В мозгу пронеслась картина — Хитрый Койот [29]машет лапами в воздухе, пытаясь зацепиться за уступ, и я невольно попытался поплыть в вакууме. Это несправедливо; по крайней мере, у койота был воздух.

Я парил над уступом, и цифры на дисплее снова стали красными. Я впал в отчаяние, мне было не до стеснения, и я, открыв рот, издал какое-то гортанное мычание. Я снова втянул воздух, но, прежде чем я успел что-то прокаркать, Кэти схватила меня за руку и прицепила к моему поясу канат. Она слегка пожала мне руку, когда я, надежно удерживаемый крюком, прижался спиной к скале и постарался отползти от края как можно дальше. Меня трясло. Слишком, это уже слишком.