Научно-фантастические рассказы американских писателей

“После окончания битвы Ситка никак не мог успокоиться. Он наносил удар за ударом по головам мертвых и раненых сфиксов, за исключением тех, на ком он уже испробовал свой новый способ. Он словно хотел показать Сурду Чарли, как это делается. Медведи страшно рычали, когда тащили трупы к мусоросжигательной печи. И мне показалось, что…”

Внезапно раздался звонок, извещающий о посадке космического корабля. Хайгенс поднял голову и посмотрел на приборы. Семпер приоткрыл ледяной глаз, взглянул на хозяина и снова закрыл его. Хайгенс прислушался. Снизу доносился спокойный глубокий храп. Кто-то пронзительно закричал в чаще. Икота, стук молотка и звуки органа…

Звонок зазвенел снова. Это означало, что какой-то корабль уловил сигнальный луч, о котором было известно только пилотам “Кодиус компани”, и теперь предупреждал, что идет на посадку. Но ведь Хайгенс отлично знал, что в этой звездной системе сейчас не могло быть никаких кораблей. Лорен Второй был единственной обитаемой планетой. Официально и она считалась необитаемой из-за этих самых сфиксов. Именно поэтому была запрещена колонизация, а “Кодиус компани” нарушила закон. Едва ли существовало более тяжкое преступление, чем самовольный захват новой планеты

Звонок прозвенел в третий раз. Хайгенс выругался. Он протянул руку, чтобы выключить световой сигнал, но тут же подумал, что это бесполезно. Радиолокатор уже засек станцию. Корабль все равно сможет отыскать это место и спуститься — не сейчас, так днем.

— Дьявол! — выругался Хайгенс. Он не двигался и ждал, не будет ли еще звонков. Корабль “Кодиус компани” должен был бы дать двойной сигнал. Но вот уже много месяцев в этой части космоса не показывался ни один корабль “Кодиус компани”.

Снова прозвенел звонок.

Мембрана космофона слабо осветилась, и вдруг голос, искаженный расстоянием, отчетливо произнес:

— Вызываю Землю! Вызываю Землю! Корабль Крит Лайна “Одиссей” вызывает Землю на Лорене Втором. Спускается один пассажир в лодке. Включите полевые огни.

Хайгенс застыл от изумления. Он бы обрадовался кораблю “Кодиус компани”; отнюдь не был бы для него желанным гостем корабль Колониальной службы: люди с него наверняка уничтожили бы и Ситку, и Сурду, и даже маленького Наджета, а Хайгенса привлекли бы к суду за незаконную колонизацию планеты. Но появление здесь, над нелегальной станцией, торгового корабля было просто необъяснимо.

Хайгенс включил огни на посадочной площадке. Он увидел, как осветилось поле. Затем он поднялся. Его убежище было раскрыто, необходимо было принять меры. Он вложил свои записи в специальный сейф, затем отправил туда же все документы, свидетельствующие, что “Кодиус компани” финансировала станцию на Лорене Втором. Он захлопнул дверцу. Оставалось нажать кнопку, и все содержимое сейфа превратится в пепел. Однако он не решался сделать это. Он без колебания нажал бы кнопку и обрек себя на долгие годы тюремного заключения, если бы твердо знал, что это — корабль Колониальной службы. Но если космофон сказал правду, если это — корабль Крит Лайна, то его появление не было опасным, оно было просто невероятным.

Натянув комбинезон, Хайгенс взял ружье и спустился вниз, в медвежий загон. Он повернул выключатель. Разбуженные ярким светом звери удивленно смотрели на него. Ситка Пит сел и смешно заморгал. Сурду Чарли лежал на спине, задрав лапы кверху; он с шумом перекувырнулся и засопел в знак дружеского расположения к Хайгенсу.

Фаро Нелл, ковыляя, подошла к дверям своего отдельного загона, специально устроенного ради ее Наджета, чтобы он не болтался под ногами и не раздражал взрослых медведей.

Хайгенс, единственный человек на этой планете, осматривал своих четвероногих земляков, свою рабочую и боевую силу. Все они были видоизмененными кодьякскими[1] медведями, потомками Чемпиона Кодьяка, в честь которого называлась и компания. Ситка Пит, самый большой самец, весил добрых двадцать две сотни фунтов, Сурду Чарли — почти столько же. Фаро Нелл, в которой страшная свирепость удивительно сочеталась с мягкой женственностью, весила около тысячи восьмисот фунтов, а в маленьком резвом медвежонке Наджете, высунувшем любопытную морду из-за мохнатого бока матери, было не менее шестисот фунтов. Звери выжидающе смотрели на Хайгенса. Когда на плече у хозяина сидел Семпер, они хорошо знали, что от них потребуется.

— Пошли, — сказал Хайгенс, — уже темно. Кто-то приземляется. Боюсь, как бы дело не обернулось худо.