Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога

Известны многочисленные случаи околосмертного опыта, рассказы о них отличает различная степень достоверности. Случай Пэм Рейнолдс уникален по двум причинам. Во-первых, этот опыт она получила в то время, когда ее полностью контролировали с помощью приборов, она находилась под медицинским наблюдением и было известно, что она в состоянии клинической смерти. Клиническая смерть – это состояние, при котором исчезают признаки жизни: у сердца желудочковая фибрилляция, полностью отсутствует электрическая активность в коре головного мозга (ровная линия на ЭЭГ), активность ствола мозга прекращена (утрачен роговичный рефлекс, зрачки неподвижны и расширены, потерян глоточный рефлекс). Во-вторых, Рейнолдс сумела вспомнить подтверждаемые факты о своей операции, о которых не узнала бы, если бы не находилась в каком-то состоянии сознания в тот момент, когда происходили эти события.

В чем значение этой истории, помимо того, что это пример героизма медиков? Случай Пэм Рейнолдс наглядно свидетельствует, что: (1) разум, сознание и «я» могут продолжаться, когда мозг уже не функционален и клинические критерии смерти достигнуты, и (2) РДМО может возникнуть, когда мозг не функционирует. Другими словами, этот случай бросает серьезный вызов материалистским представлениям о том, что разум, сознание и «я» – просто побочные продукты электрохимических процессов в мозге, а РДМО – иллюзии, созданные поврежденным мозгом. Эти представления основаны на метафизическом убеждении, а не на научно доказанных фактах.

Если бы случай Рейнолдс был единственным в своем роде, от высказывания каких бы то ни было мнений стоило бы воздержаться. Но она ни в коем случае не единственный человек, рассказ которого вызывает сомнение в правомерности материалистских взглядов на разум и сознание. Голландский кардиолог Пим ван Ломмель сообщает о случае, когда медсестра из отделения коронарных заболеваний вынула вставную челюсть у коматозного и цианозного 44-летнего пациента с инфарктом и положила в ящик тележки. Пациенту помогла процедура искусственного дыхания, а неделю спустя сестра снова увидела его в палате сердечников. Медсестра рассказывала:

Едва завидев меня, он воскликнул: «О, вот сестра, которая знает, где моя вставная челюсть». Я удивилась, а он пояснил: «Вы были рядом, когда меня привезли в эту больницу, вы вынули из моего рта челюсть и положили ее на тележку – там были всякие флаконы, а снизу выдвигался ящичек, вот туда вы и положили мои зубы». Я невероятно удивилась, потому что помнила, как это произошло, когда пациент был в глубокой коме и проходил процедуру реанимации[485].

Она отмечала также, что пациент верно запомнил подробности реанимационной палаты[486].

Систематическое исследование ОСО

Жизнь полна аномалий[487], и пара необычных случаев вряд ли заставит усомниться в такой общепринятой научной парадигме, как материализм. Известны слова Томаса Куна: «Чтобы быть признанной в качестве парадигмы, теории достаточно казаться лучше конкурирующих, но не обязательно объяснять (и в сущности, теории никогда не дают таких объяснений) все факты, с которыми она может столкнуться»[488]. Но в нашем случае вопрос не настолько прост. Материализм – полноценная монистическая доктрина, следовательно, подобные случаи должны быть не просто крайне редкими, а невозможными.

А случаи ОСО не назовешь даже очень редкими[489]. В 1969 году, когда ван Ломмель был интерном, один из пациентов рассказал ему о подобном случае. В то время ван Ломмель не стал вдаваться в подробности, но в конце 80-х годов XX века, прочитав статью другого врача, посвященную его собственному ОСО, принялся расспрашивать пациентов, переживших инфаркт. За два года об ОСО ему рассказали пятьдесят пациентов.

К сожалению, когда ван Ломмель решил справиться в профессиональной литературе, то ему удалось найти лишь ретроспективные исследования. Иначе говоря, в них шла речь о событиях примерно 5–35-летней давности. Помимо неизбежного риска, что выжившие пациенты приукрасят события или нафантазируют их, зачастую не удавалось подтвердить, что эти события происходили действительно в момент клинической смерти. А клиническая смерть – решающий элемент картины. Пэм Рейнолдс была клинически мертва, когда якобы видела происходящее в операционной.