Научу писать хиты

1. Одев на мятое лицо
Осмысленности маску,
Я разогнал тяжелый сон,
Икнув по-царски.
Вчерашний хмель гудит в костях,
Желудок пышет жаром.
И, приподнявшись на локтях,
Я взглядом шарю.
И вижу то же, что вчера:
Мой гардероб разбросан,
Окурков смрадная гора
Под самым носом.

2. А на столе и под столом —
Как после долгой битвы —
Разгул, разнос, разбой, разгром,
Все перебито.
А это кто мне греет бок,
Лопочет что-то сонно?
Откуда здесь, кто приволок?
А, после вспомню.
А впрочем, вроде ничего…
Марина или Лена…
Мне упирается в живот
Ее колено, острое колено.

3. Гудит как улей голова.
И, улыбнувшись криво,
Толкаю: «Девочка, вставай,
Сходи за пивом!
Пошарь на кухне, я ленюсь,
А там должно остаться…
Ну ладно, ладно, отвернусь.
Тоже мне – цаца.
Халат накинь, он там, в шкафу,
А может быть, на батарее,
Что, принесла? Ура, живу!
Иди, погрею…

4. Тебе во сколько и куда,
Однако опоздала…»
Ну что ж, день начат, как всегда.
И все сначала…

Смерть ( приложение 23)

1. Она лежала на столе…
И в первый раз за много лет
Он не узнал худое желтое лицо.
Ему все виделось с трудом:
И этот стол, и этот дом,
В котором он считался мужем и отцом.

А по углам сидел народ,
Забыв про кур и огород,
Детишки стайкою толпились у окна.
А он стоял – ни «бе», ни «ме»,
Как будто в собственном дерьме,
И вспоминал, и вспоминал, и вспоминал…

2. Когда-то он ее любил,
Почти не бил, когда не пил,
Пока не отдал за бутылку свой баян.
Шептал ей нежные слова,
Случалось, даже целовал,
Но ревновал к столбам, деревьям и друзьям.

Она тихонею была,
И счастья трепетно ждала,
Пока хватало слабых малых женских сил.
Не замечала голых стен,
Живя для дома и детей,
А он все пил, а он все пил, о, как он пил…

Припев:
Так устроено от бога
Бабье существо —

Пусть он гадкий, пусть убогий,
Пусть кретин, но свой.
Пусть подонок, пусть ублюдок,
Пусть свинья и дрянь, —
Все равно прощают, любят,
А зря!

3. Она лежала на столе
Дорогу жизни одолев,
Оставив все свои нехитрые дела.
В цепи других, еще одна
Недолюбившая сполна,
Не получившая ни счастья, ни тепла.

Он постоял и вышел вон,
Неслышно, медленно, как вор,
И на крыльце, услышав странный хриплый смех,
Со страхом вдруг он понял, что
Его беззубым вялым ртом
Смеялась смерть, смеялась смерть,
Смеялась смерть…

Память ( приложение 24)