Научу тебя плохому (СИ)

— Но где-то же ты жила.

— Это не важно. Если вам так необходимо меня отвезти по адресу, отвезите меня на вокзал.

Он ничего не отвечает, только шумно вбирает воздух.

— Так, я везу тебя к себе, и прежде, чем ты начнешь паниковать, всеми правдами и неправдами пытаясь выбраться из машины, выслушай меня, ладно? Забудь о том, что я сказал утром, сейчас мы приедем, ты примешь горячий душ, мы поедим и спокойно поговорим.

— Но…

— Все я сказал.

Глава 4

— Можно хотя бы узнать ваше имя? — спрашиваю, когда мы останавливаемся на светофоре.

— Марк, и переставай выкать, — произносит с улыбкой.

Странный он какой-то.

Еще каких-то несколько минут назад явно не рад был встрече со мной, а сейчас… сейчас словно другой человек. И взгляд… может, мне просто хочется обманываться, но нет в нем утренней неприязни.

Ничего не отвечаю, просто потому что не знаю, что еще сказать, только киваю молча и отворачиваюсь к окну.

Дальше едем в тишине. Марк даже на меня не смотрит, полностью сосредоточенный на дороге. И я стараюсь не смотреть, правда стараюсь, но выходит из ряда вон плохо. Взгляд то и дело устремляется на нового знакомого. Мимолетно, чтобы не выглядеть совсем уж глупо, осматриваю парня. Он симпатичный, даже очень. Наверное, именно о таких, как он, говорят: «имеет правильные черты лица». У него острые, ярко выраженные скулы, прямой, немного заостренный нос, густые темные брови и очень длинные ресницы. Такие, как часто показывают в рекламе какой-нибудь супердорогой туши, — черные, густые. И зачем только мужчинам такие ресницы? Странная все-так штука — природа.

А еще у него очень красивые глаза, я утром заметила, большие такие, ярко голубые, словно светятся. И на фоне темных ресниц выглядит очень впечатляюще. Рассмотрев лицо, перевожу взгляд на руки. Жилистые, с легкой порослью волос и бугрящимися венками, тянущимися вдоль предплечья к запястьям.

— Ну как? Нравлюсь? — раздается внезапно насмешливый голос, и я краснею от макушки до пят. И как я могла так глупо опозориться?

— Я просто…

Не знаю, что собираюсь сказать, отвожу взгляд, смотрю вниз на сложенные на коленях кисти рук. Стыдно, до ужаса стыдно. Я никогда и никого так пристально не рассматривала, даже не понимаю, как так получилось.

— Ты покраснела, — продолжает издеваться Марк, прекрасно понимая, как я себя чувствую, — да брось, я в курсе, что красавчик.

Ну да, а еще очень скромный.

Вслух я этого, конечно, не произношу. Потому что не знаю, что он выкинет в следующий момент. Еще утром он выставил меня за дверь, хотя, справедливости ради, я сама вылетела из квартиры со скоростью пули. После он спас меня от несостоявшихся насильников, а теперь и вовсе везет к себе.

Ничего не говоря, лезу в карман за телефоном, просто проверить нет ли ответа. И нет, его нет. Сообщение прочитано, но Ежик молчит. И мне становится так паршиво, хоть вой. Что ни говори, а моя потребность в нем намного выше, чем можно себе представить в нашей ситуации.

Наверное, я слишком долго пялюсь в экран, потому что спустя некоторое время слышу голос над головой.

— Что, не отвечает? — и снова этот насмешливый тон.

— Нет, — не вижу смысла лгать и изворачиваться,— наверное, занят, — зачем-то оправдываюсь.

— Наверное, или, может, не так уж он о тебе волнуется?

Кусаю губы, сжимаю кулаки, стараясь сосредоточить внимание на дыхании. Не реагировать, просто не нужно реагировать на откровенную провокацию.

— Ва…тебя это не касается.

— Ой ли? Ты вернулась за телефоном, чтобы написать мудаку, который якобы волнуется, а он не отвечает, — продолжает провоцировать.

— Он не мудак!

— А кто же? Если бы я волновался о девушке, то не выпускал бы телефон из рук, не говоря уже о том, что ты оказалась на улице, а ему, как я понимаю, плевать.

Зачем? Зачем он все это говорит? Зачем пытается выставить в неприглядном свете совершенно незнакомого ему человека?

— Ты ничего не знаешь, — все, что могу сказать.

— Так просвети меня.

— Я ему ничего не говорила, он не знает…

— Не знает, что ты осталась на улице и собиралась ночевать на вокзале? — как-то слишком грубо произносит Марк.

— Ничего не знает.

— Очень важный человек и не знает?

— Да не знает! Это не твое дело.

— А может, он не такой уж и важный? Или ты для него не так важна, ты об этом не думала?

«Тебе нужно только попросить, Мышка» — всплывают в мыслях слова Ежика.

— Ты сейчас не прав, — почему-то становится до ужаса обидно.

Не за себя. За него. Потому что ему не все равно, точно не все равно.

— Не прав? Тогда как же так вышло, что тебе некуда идти? Как так вышло, что еще утром ты готова была умолять меня сдать тебе комнату? Почему ты не обратилась к нему? — каждое слово, словно удар. Жгучий. Хлесткий.

Молчу, задерживаю дыхание, чтобы не расклеиться окончательно, слишком много эмоций для одного дня. И я устала, просто устала.

— Ну так что?

— Потому что так надо! — срываюсь на крик.

Сама не понимаю, как так получилось.