Науфрагум. Дилогия(СИ)

  Рослый стюард, который раньше конвоировал принцессу, как-то беспомощно осмотрелся по сторонам. На его лице выступили капельки пота, и, казалось, в следующую секунду от мыслительных усилий из ушей повалит дым. Принц выждал еще мгновение, потом вдруг сделал резкий короткий жест, словно приглашая собеседника выступить. Трансильванец вздрогнул, как будто что-то вспомнил, торопливо опустился на колено и положил "томпсон" на паркет к ногам Якова.

  - Господарь Яков, ей-бо, не вели казнить, вели миловать! Мы-то люди простые, недалекие - кто ж знал, что эдак заковыристо выйдет. Ох, и впрямь не на того, кого надо, мы злость копили - простите великодушно! И это... значит... - стюард запнулся, словно забыв, что нужно делать дальше. Испуганно осмотрелся и уставился на принца, словно ожидая подсказки. Тот почти незаметно указал подбородком в сторону певички.

  - Так вот...значит... Маэстрине-то Софии глаза аж гнев застил, вот она и... ну, значит, и задумала отмстить. Да тож не пойми, кому мстя-то, вот незадача! Дела те прошлые - темные, уж не знамо, кому верить, ей-бо! - стюард выпрямился во весь свой богатырский рост, обвел глазами вооруженных товарищей и воздел руку. Речь его потекла увереннее, но в ней появился какой-то трудноуловимый неестественно-пафосный оттенок. - Выходит-то, взаправду государь Траян милостив был к нашему роду? Неужто нам теперь за сенаторов грязные дела ворочать? Да еще и руку поднять на потомков благодетелей наших? По чести ли нам, ей-бо?!

  Остальные трансильванцы удивительно единодушно и слаженно гаркнули в ответ, словно скауты на вечерной поверке:

  - Не по чести, ей-бо!

  - Будем ли срам принимать?

  - Не примем, ей-бо!

  - То-то же! - трансильванец повернулся к принцессе и виновато склонил голову. Странно, теперь его голос зазвучал живее и искреннее. - Особо у господарыни-сестрицы прощения просим. Вот крест, не убийцы мы, не хотели погубить никого, а уж и подавно храбрую господарыню! Умопомрачение нашло, одно слово.

  Грегорика подняла брови. Судя по всему, она не ожидала такого развития событий - точно так же, как и София, удивленно разинувшая рот. Не удостоив ее взглядом, стюард обернулся к принцу, вытянул руки по швам и гаркнул:

  - Господарь Яков, извольте уж не серчать на нас и на недалекую маэстрину нашу, а за то клянемся служить вам верой и правдой!

  - Стой, Фрумос! - сердито воскликнула София. - Вы же клялись в верности мне, а не ему!

  - А я предупреждал! - вмешался тонкоголосый скрипач, нервно размахивая тяжелым револьвером. - Не нужно было доверять простонародью! Эти конокрады не знают, что такое честь. Зато мы, служители муз, готовы отдать жизнь по одному твоему слову, София! Приказывай, и брошу к твоим ногам голову любого... ай!..

  Подзатыльник заставил его замолчать. Еще один инсургент в форме стюарда отобрал у него оружие и угрожающе прошипел:

  - Помолчи лучше, скрипичная душа.

  - Вот как?! - яростно взвилась София - ...Уже забыли, как обещали вместе отмстить за совершенные над нашим народом надругательства? Предатели!..

  - Остыньте, маэстрина, - посоветовал ей могучий стюард. - Сами ж обещались, что дело верное и тайное. Откуда ж тогда помощник прознал про оружие? Как догадался, что мы задумали? Кто, спрашиваю я, здесь предатель?

  - Я говорила с ним, когда договаривалась о представлениях, - смешалась певичка. - Выведала много нужного - да, еще удивлялась, как он благожелательно настроен - но... понятия не имею, как он смог узнать о наших планах... и почему не помешал нам...

  - Вот то-то и оно, - назидательно поднял палец Фрумос. - Хоть выходит, что вы, маэстрина, завели нас в засаду, а потом прямиком в палачи записали, да, как выяснилось, еще и за неправое дело, обиды не держим - сами глупцами себя показали. Но теперь помолчим, да послушаем того, кому только и можно тут верить. Говорите, господарь Яков.

  - Разумные слова, - кивнул принц. - Как и предупреждала Грегорика, вы оказались на черте, за которой уже не было бы возврата. Слава богу, что всем нам достало совести и рассудка не переступить ее. Конечно, если бы вы осмелились причинить вред моей сестре, я никогда не сделал бы такого предложения. Но, к счастью, никто пока не пострадал, и я не стану выдвигать обвинений ни против вас, ни против госпожи Ротарь, оказавшейся игрушкой в чужих руках. Обвинения должны быть направлены против истинных виновников, тех, кто полностью их заслужил. Вы же не станете отрицать это, господин Кёмниц?

  Старший помощник смерил Якова мрачным взглядом.

  - Ты хитрее, чем я думал, красавчик... но напрасно считаешь, что способен перехитрить всех на свете.

  - А вы думали, что только вам позволено манипулировать доверчивыми людьми, наподобие госпожи Ротарь, выполняя приказы своих покровителей? - саркастически заметил принц.

  - Не знаю, про каких покровителей ты говоришь. Мое дело сугубо личное.

  - Неужели? Настолько личное, чтобы ради него пожертвовать блестящей карьерой? Вы ведь не думаете, что суд отнесется со снисхождением к офицеру, попустительствовавшему захвату собственного судна и покушавшемуся на убийство пассажиров?