Науфрагум. Дилогия

  - Ах да... но.... но ведь, получается, все было еще ужаснее... - глядя на горничную расширенными глазами, принцесса прижала ладонь к губам. - ...И я имела наглость в чем-то обвинять ее внука?! Какая же идиотка!..

  На этот раз Брунгильда не сказала ни слова.

  - Если теперь попытаться украсть у него дневник, единственную память об отважном предке - это будет невероятно подло, - решительно заявила принцесса. Замолчала на секунду, размышляя, и вдруг стукнула сжатым кулаком по ладони. - Но я придумала! Поговорю с ним на балу и еще раз попрошу прощения. Попытаюсь объяснить...

  - Госпожа, нельзя никому говорить о том, что мы задумали. Иначе побег сорвется.

  - Да, ты права... - задумалась принцесса. - ...Что же, придется говорить осторожно. Но ведь дневник нам необходим, правильно?

  Брунгильда неохотно кивнула.

  - Нехорошо привлекать лишнее внимание, госпожа. Вы всегда на виду, и разговор о серьезных делах с кем-то незнакомым...

  - Чепуха! - отмахнулась Грегорика. - Просто приглашу его на танец. Кому какое дело? Я танцую с тем, с кем хочу! Но хватит об этом, у нас с тобой еще масса дел. Потребуется провизия...

  - Добуду на камбузе, госпожа. Разрешите взять несколько фунтов?

  - Камбуз?.. А-а-а, корабельная кухня! Конечно. Тогда отправляйся, а я упакую одеяла и одежду.

  На губах Брунгильды мелькнула тень улыбки.

  - Осмелюсь заметить, госпожа, ваши подруги сейчас готовятся к балу, а не копаются в мешках.

  - А их горничные орудуют щипцами для завивки, и укладывают локоны вместо того, чтобы укладывать парашюты, - улыбнулась в ответ Грегорика. - Но и меня ведь не зря в детстве ругали взбалмошной дикаркой, которой нипочем любые правила. И нам не в первый раз ставить рекорды по скоростному одеванию, верно?

  Бродя по палубам в поисках Алисы, я чувствовал тяжесть на сердце. Отчасти из-за вины перед ней, отчасти... да, пожалуй, дело было в нежданно-негаданно настигших нас делах минувших дней. До сих пор я мало задумывался о том, как катастрофические события полувековой давности отразились на самых обыкновенных, живых людях. Великие герои прошлого, титаны наподобие императора Траяна, которые начинали и прекращали войны, кружащие, подобно циклонам, миллионы крошечных людских судеб, в моем понимании существовали где-то в ином измерении. Ими можно было восхищаться или, наоборот, винить в страшных преступлениях и предавать анафеме, но лишь издали, про себя и негромко. Кто услышит жалкий голосок одинокого зрителя, когда громадный Колизей, вскочив на ноги, бушует и ревет, встречая блестящего гладиатора, воздевающего окровавленный меч? Кому интересно, что в моих устах: благословление или проклятие? Ни то, и ни другое не изменит настроения толпы. Микроскопические инфузории вроде нас не могут и мечтать повлиять на что-то, остается лишь тихонько копошиться в своем уголке.

  С такими невеселыми мыслями я добрался до второй пассажирской палубы и постучал в дверь каюты, где обитали Алиса и Цирцея. Никто не отозвался, но когда я нажал на ручку, дверь безо всякого сопротивления приоткрылась.

  Алиса, которая сидела на краю койки и, пригорюнившись, смотрела в иллюминатор, повернула голову мне навстречу.

  - Чего тебе? - мрачно спросила она. Странно, это прозвучало совсем не так враждебно, как я ожидал по опыту наших прошлых ссор. По идее, о того, кто сдается первым и приходит извиняться, полагалось бы как следует вытереть ноги, облить его презрением и потыкать носом в грязь, заставив осознать всю бездну своей ничтожности. В голосе же Алисы звучала не столько обида, сколько непонятная усталость и печаль. К чему бы это? Ну, как бы то ни было, извиняться придется мне. Я покаянно склонил голову, и начал.

  - Э-э-э... да просто хотел попросить прощения. Конечно, это ты устроила переполох - надо же так ловко часы стряхнуть в кофейник! - но признаю, мое намерение стребовать с тебя сатисфакцию за помощь Маркетте было несправедливым и даже... м-м-м... низменным. А уж то, что я дал волю животным инстинктами и тебя... хммм... потрогал, было и вовсе непростительно. Виноват, нижайше кланяюсь и извиняюсь.

  - Вообще-то, ты не с меня, а с Кетти требовал, - недовольно заметила Алиса. - Когда я поняла, что грозит бедняжке, даже сил не стало, чтобы отбиться от этих злодеек. Единственное, что утешало, так это мысль о том, что я заслоняю ее... э-э-э... грудью от твоих похотливых лап.

  - Но я совершенно не собирался ее лапать! - виновато возразил я. - Почувствовал, что-то не то... ну, то есть, показалось... что это не она, а ты. И как-то, понимаешь, инстинктивно рука потянулась - проверить. Ну, вроде как... убедиться.

  - И убедился? Интересно, ты и взаправду смог бы отличить меня от Кетти... э-э-э... на ощупь?

  - Да конечно. У нее размерчик-то побольше... а, прости!.. - я мысленно хлопнул себя по лбу - "молчи, дурак!". Но Алиса, как ни странно, не рассвирепела. Тяжело вздохнув, отвернулась к иллюминатору.

  - Чего еще от тебя ожидать? Всегда знала, что ты хам, негодяй и охальник. Даже скучно, ничего нового.

  - Ну... прости и за это.