Наугад

Они подошли, когда я докурил сигарету. Двое вышли справа и остановились передо мной. Тертые, битые и крученые мужики, не очень то и старше меня. С автоматами. В ношеных афганках, панамах, берцах. Смотрят спокойно, но мне их не заломать. По одному — ну-у-у… возможно. А двоих — нет. Я себя уже довел до истерики. Иначе самому себя не убить. Поэтому медлил не от страха. Слева слышны еще шаги. Когда они зазвучали совсем рядом, я вытащил левую руку, что держал между ног. С гранатой. Потом показал им кольцо, от этой гранаты, в правой руке. Выплюнул окурок под ноги по виду старшего, и сказал:

— Ну что? Полетели, пидоры.

Глава 2

Они не испугались. Стало даже как то обидно. В надежде словить хоть какой то кураж, перевёл взгляд на вышедшего слева. И окуел.

Это оказался Сурков. С брошенным мной автоматом в руке.

Пока я растерянно моргал, парни споро присели передо мной. Один зажал мой кулак с гранатой в своём кулаке. Второй вытащил из моих ослабевших вдруг пальцев кольцо, и сосредоточенно сопя, начал вставлять обратно в гранату.

А Сурков сказал:

— Это и есть Андреев. Я же говорил, что легко его найдём.

Я окончательно поверил, что уже подорвался и теперь смотрю посмертное кино. Парень справа, тем временем, вставил кольцо, разогнул усики голыми пальцами, и похлопал меня по плечу. Встал и отступил на шаг. Второй очень аккуратно вытащил из моего кулака гранату. Тоже встал и отошёл. Сурков протянул руку.

— Блять! — я продолжал окуевать.

— Очень приятно, Сурков. — ответил Серега, и потянул меня за руку. Я встал — а это…

— Я сам, Сур. — заговорил тот, что поменьше. Хотя они оба крупнее и меня и Суркова. — Я — старший лейтенант Обросов. Командир спецвзвода отряда обеспечения группы Генпрокуратуры по Средней Азии. Сейчас выдвигаемся для ареста гражданина Пьянкова. Можешь что сказать по этому поводу?

— Если только непечатными словами — буркнул я — это машина Пьянкова. В багажнике — килограмм сто дури.

— А он сам?

— На даче остался. А я вот, думал сбежать, да движок… Кстати! Пьянков сказал, что к нему едут вооружённые помощники. Я думал, это вы.

— Не едут. Отъездились уже — проворчал старлей. — На даче много людей? Вооружены? Что с охраной?

— Они только ожидали приезда охраны. Их там четверо. Если к ним никто не приедет, то вам не о чем беспокоится. Они лежат в гараже, готовые к употреблению.

Выслушав это, старший лейтенант снял панаму, и помахал ею, в сторону своего транспорта. Сурков сказал:

— Кеша, мы отойдём, пошепчемся — и, за рукав, потащил меня в сторону. Отойдя метров на двадцать, Сурков достал из кармана афганки, в которую тоже был одет, панаму и одел мне на голову.

— Слушай внимательно. Меня прислал Фред. Сегодня ночью в Кизил — Арвате начались аресты. Уже взяли председателя Исполкома, начальника милиции, ещё кого то. У прокурорских есть указание. Найти заодно некоего Андреева, то есть тебя, и обеспечить его эвакуацию в Питер. Я прямиком из Питера. Вылетел вчера, в восемь вечера военным бортом, груженым авиаприборами. Прибыл как человек, способный опознать этого Андреева и сопроводить. Кажется, прокурорские считают тебя агентурой. Поэтому молчи, и не выступай. Все понял?

Устало кивнул. Хоть так. Остальное и вправду потом обсудим. Пронесло. Повернулись и пошли к Волге.

— А так, у меня для тебя, Дух, плохая новость.

— Что я в жопе?

— Тоже мне новость! Жизнь в жопе — это, Дух, твое второе имя. А вот то, что Вика решила сделать новую прическу — это, Коля, дурной знак. Вот бросит она тебя, и что? Или, ты поэтому с гранатой баловался?

Обросов стоял, и задумчиво смотрел в багажник Волги. И, кажется, матерился про себя. Я хмыкнул. Понятно. Чувак не может решить как поступить. По правилам, ему нужно оставить здесь охрану, или, что ещё хуже, начать писать протоколы, считать упаковки, и прочее. Но, основной приказ у него вообще не про это.

Я подошёл, и встал рядом. Достал сигарету и Зиппо. Прикурил. А потом кинул горящую зажигалку в багажник.

— Надо же, какая неприятность — пояснил я — наверное, наркота спечется в один большой комок.

Он посмотрел на меня, тоже хмыкнул, и мотнул головой в сторону подъехавшего Уазика. Волга взорвалась когда мы отъехали километра на полтора. Я там, в багажнике, ещё и гранату оставил…

Мы остановились от дачи Пьянкова метров за шестьсот. Из Газона попрыгали бойцы, и, без команды, двое побежали в стороны. Снайперы. Дождавшись, когда они обозначат, что на позиции, старлей подвел меня к тройке, что спокойно стояла за газоном.

— Вот гражданский — Обросов кинул на меня — говорит, что в доме четверо.

Все посмотрели на меня. Я откашлялся:

— Слева от ворот гараж. Пьянков с подельниками лежат на полу, зафиксированные. Больше людей я там не видел. Прошло минут тридцать, но они не должны были развязаться. Дом жилой, признаков минирования не заметил… вроде все.

Тройка развернулась, клацнула затворами, и экономной трусцой, побежала к распахнутым воротам…