Наука быть живым. Диалоги между терапевтом и пациентами в гуманистической терапии

— О, это было глупо. Давайте не будем тратить время. Мне действительно необходимо принять решение, и мне действительно требуется ваша помощь. Думаете, я могла бы закончить терапию к следующему сентябрю, если меня примут в институт в каком-нибудь другом городе?

— Вы очень обеспокоены тем, чтобы отвлечь ваше внимание от того, что произошло в прошлый раз. Вы пытаетесь подтолкнуть меня и себя к обсуждению другого вопроса, хотя вам трудно сконцентрироваться на нем. — Я произнес это настойчиво, немного с вызовом.

— Я не хочу говорить об этом. Я вела себя ужасно глупо, и вы это прекрасно знаете. А вы, очевидно, позволили нам отклониться от проблем, которыми мы здесь заняты. Так что давайте…

Я резко перебил ее:

— Мы не отклонялись от наших проблем. Это именно то, что вы пытаетесь сделать сегодня. — Я был недоволен тем, что она отрицала пережитое нами вместе, и также понимал, что немного виноват в том, что получал от этого удовольствие. Поэтому я беспокоился о том, чтобы доказать: то, чем мы занимались, не означало, что я злоупотребил ее доверием ко мне.

— Я действительно должна принять решение по поводу окончания института, Джим. Не имеет значения, что вы говорите и что произошло несколько дней назад. Поэтому, пожалуйста, помогите мне сосредоточиться на том, что действительно важно сегодня.

— Луиза, когда вы обращаетесь ко мне таким образом, меня это действительно трогает, и я соглашаюсь с вами. Но когда вы говорите, что хотите сосредоточиться на том, что «действительно важно», я знаю: это касается ваших чувств относительно нашего предыдущего сеанса, это вовсе не милый безопасный разговор об окончании в следующем году института.

Внезапно я осознал, что Луиза тихонько плачет, и не сразу отреагировал. Я почувствовал волну нежности, а затем угрызения совести, что наш сексуальный эксперимент отбросил ее назад. Даже когда я думал об этом, я знал, что это не так, но вновь ощутил вину за то, что получил удовольствие. (Следует проработать это в дальнейшем, особенно если я собираюсь когда-либо подбить еще кого-нибудь на нарушение табу таким образом, что это заодно принесет мне удовлетворение. Чем-то я был шокирован! Решусь ли я когда-нибудь сделать это снова?)

— Не знаю, зачем вам нужно, чтобы я начала вспоминать прошлый сеанс. — Луиза все еще продолжала тихонько плакать, но было очевидно, что она поверила в мои доводы и пытается слушаться меня. Я был тронут ее доверием и решил про себя, что никогда не унижу ее. И я понял, что могу унизить ее, если буду слишком рискованным, либо слишком консервативным.

— Почему бы вам просто не рассказать мне — так, как будто меня не было здесь, — что произошло в прошлый раз?

— Попробую. Я говорила о том, как романтическое сексуальное переживание Синтии возбудило меня. Затем мы заметили, что меня беспокоит моя одежда, и тогда мы… и тогда я… Вы предложили, чтобы я… Ну, вы знаете, что произошло. Почему я должна вновь говорить об этом?

— Луиза, вы можете ощутить прямо сейчас, как вам трудно говорить о том, что здесь произошло. Это простой факт. И он указывает на конфликт внутри вас. Об этом конфликте нам необходимо выяснить все именно сейчас, когда он нарастает внутри вас.

— Ну, я полагаю, я раздражена и несколько смущена, и…

— И?

— Ну, обычно я не расстегиваю свою одежду и не демонстрирую мужчинам свое тело.

— Это имеет какое-то отношение к тому, о чем мы говорим? — Мой голос снова стал резким.

— О, я не знаю. Вероятно, я просто расстроена.

— И вы также немного злитесь на меня, но не решаетесь сказать об этом.

— Ну да, но на самом деле у меня нет причин злиться на вас: вы не заставляли меня ничего делать. Я сама это делала. Вы ничего не сделали мне.

— Я предложил вам расстегнуть блузку и задрать юбку.

— О, я знаю. Но вы…

— Луиза, вы ведете себя так, как будто мы — вы — совершили здесь на днях ужасное преступление, а теперь проявляете благородство и берете вину на себя.

— О, я знаю. Я знаю, что веду себя очень глупо. Вот почему я не хотела даже говорить об этом.

— Черт побери! Луиза! Вы настаиваете на том, чтобы рассматривать свою эмоциональную реакцию на наш опыт как тривиальность, которую нужно забыть как можно быстрее. Совершенно ясно, что вы сильно реагируете на все, и это мешает вашим мыслям и вашему отношению ко мне. Это не тривиальность!

Внезапно она облегченно вздохнула.

— Простите, Джим. Нет, я не это имела в виду. Я имела в виду, что я испытала большое облегчение, когда вы сказали об этом. Я действительно думала, что вы могли испытывать отвращение ко мне и, возможно, на самом деле не хотели, чтобы я делала то, что сделала в прошлый раз, а только испытывали меня, и…

— Луиза, вы обманываете сами себя и ожидаете, что я буду обманывать вас тоже. Какая-то часть вас самой очень хорошо знает, что во вторник мы испытали момент подлинной близости и теплоты, и все-таки так боитесь довериться этому пониманию, что стремитесь отрицать его. Если вы и дальше не будете доверять себе, все ваши мысли смешаются, и отношения со мной тоже запутаются.