Наука и религия в современной философии

Но тут необходима одна оговорка, о которой никогда не должен забывать теолог. Теории и символы, созданные воображением, не составляют сущности религии: они имеют своей задачей перевести религию на человеческий язык. Но очевидно науки сами составляют часть этого языка и притом часть, все более и более растущую. Поэтому формулировки религиозных догматов должны непрестанно изменяться, согласуясь с существенными выводами наук, подобно тому как эти последние в своих основных гипотезах эволюционируют вместе с развитием человеческого опыта в целом и вместе с прогрессом разума, живого свидетеля этого опыта.

Одним словом, по Вильяму Джемсу религиозный опыт является столь же полезным и столь же подлинным, как и опыт научный. Он даже более непосредственен, конкретен, обширен и глубок. Мало того, он предполагается научным опытом, и в настоящее время, благодаря психологической теории подсознательного, получает точку опоры в самой науке.

Он развивается таким же способом, как и наука и находится в гармонии с этой последней. Нет таким образом никакого основание предполагать, что он принадлежит к числу пережитков прошлаго: он несомненно связан с самым существом человеческой природы.

III КРИТИЧЕСКИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Это учение не есть логическая конструкция, построенная из материалов, взятых там и сям, выкроенных так, чтобы они плотно приходились друг к другу, и собранных иавне по определенному плану. Скорее оно представляет из себя самую религиозную жизнь, схваченную, насколько это возможно, во всей ее многосложной данности и освященную благожелательным и проницательным умом. Отсюда этот своеобразный характер трудов Вильяма Джемса: ожидая увидеть в них автора, мы встречаем человека.

Несмотря на все богатство и подвижность этой доктрины, в ней можно все же указать некоторый центральный пункт и, как бы, фокус, из которого свет изливается во все стороны, освещая целое. Такой центр представляет теория поля сознания, как основы психологии. Применить эту теорию к религии и при помощи ее включить религиозные явление в нормальную жизнь человека, — вот та задача, которую поставил перед собой Вильям Джемс.

С этой точки зрение он устанавливает, что религия есть по существу своему опыт, т. е. нечто испытываемое и переживаемое нами: это впервые возникшее или восстановленное чувство согласия человека с самим собою, — согласие данного человека с человеком идеальным; это в то же время общение человека с существом большим, чем он, с существом, которое создает упомянутое согласие и проявляет себя, как неисчерпаемый источник энергии, и могущества. В религиозной душе это двойное чувство становится средоточием всякой сознательной жизни.

Благодаря этому религия есть в самой основе своей нечто реальное и личное. Религия в себе, единая и неподвижная, представляет пустую схоластическую абстракцию. Религия существует лишь в религиозных душах, лишь в религиозных переживаниях, и потому имеется столько же религий, сколько индивидуумов. Не даром Вильям Джемс озаглавил свой труд: Thе varieties, „Разновидности“ религиозного опыта.

Взгляды его представляют крупный интерес. Он решительно очищает сущность религии от всего того, что, будучи объективным, интеллектуальным или материально практическим, может в неизменном виде передаваться от индивидуума к индивидууму: таковы догматы, обряды, предания. Он выдвигает на первый план элемент эмоциональный и волевой, присущий личности и не отделимый от этой последней.

Поэтому типом, религиозным по преимуществу, представляется ему мистицизм, освобожденный от видений и экстатических состояний, не составляющих его сущности, и сведенный таким образом к своей действительной основе: к повышению и расширению внутренней жизни. За образец религиозной жизни он рекомендует людям взять жизнь великих творцов, для которых религия была прежде всего конкретным переживанием, личным опытом, ростом человеческого достоинства и человеческого могущества: таковы апостол Павел, блаженный Августин, Лютер, Паскаль.

Эта религия не есть законченная вещь, элементы которой могут быть сосчитаны и классифицированы, развитие которой поддается точному наблюдению и учету, грядущие судьбы которой допускают предвидение. Это живая реальность, неустанно создающая и пересоздающая себя, — реальность, — которая не перестанет существовать до тех пор, пока не иссякнет энергия и воля у ее носителей.

Такая религия не есть также мистицизм, пассивно погруженный в созерцание: это экзальтация деятельности, преследующей все более и более высокие цели и вырабатывающей формы, необходимые для их осуществления. Вместе с тем она не дает никакого повода для того, чтобы духовно порабощать людей, навязывая им одинаковые верования. Наоборот она возлагает на каждого человека обязанность не только внешне уважать, но и внутренне ценить в религии других людей как раз то, что в пей есть особенного и личного, ибо, по Джемсу, существует и является дееспособным лишь то, что связано с личностью, а личности различны и должны быть различны между собой.