Наука Китовраса. Парадигмы древнерусского храма

«Печать» первообразца наделяет сакральной силой каждое церковное здание, ведет к решению загадок культовой архитектуры. Речь идет о наследовании «священного образца», главной задачи христианской духовной преемственности, в которой заключен смысл священного канона. Значение наследия древнерусского зодчества в культуре Руси — это наглядное свидетельство сохранения «священного образца». Пусть это не буквальное повторение, но действие «по аналогии». А именно это и является формой жизни традиции.

Глава 3 «МЕРЫ» И «ПРАВИЛА» АРХИТЕКТУРЫ ДРЕВНЕРУССКОГО ХРАМА

3.1. Константы древнерусской архитектуры

То, что среди различных народов существовало под именем «традиция», являлось не чем-то относительным и обусловленным различными внешними и чисто историческими факторами, но всегда было связано с элементами сущностно единого знания, которые представляли собой «константы».

Ю. Эвола

Выявление семантики числа в традиции древнерусского зодчества и определение особенностей пропорционирования древнерусского храма базируется на основе текстов Святого Писания, Церковного Предания и схоластических творений богословов. В нашей книге использован опыт работы с литературными источниками христианской числовой символики в древнерусских сказаниях XI–XVI вв., исследованными В. М. Кириллиным[199]. В. М. Кириллиным были вычленены и растолкованы системы сакральных чисел, характерные для русской средневековой культуры. Литературные материалы проанализированы с точки зрения бытования традиционных числовых символов в средневековой христианской экзегезе. Интерпретация материала дана на базе исторического материала древнерусских переводных и оригинальных литературных текстов, нумерологические элементы которых трактуются как средство символического богословия.

Богатый материал дает иеротопический подход к историческому мифу, который основан на числовых константах, используя в структуре повествования метод и пример библейской традиции. Примером могут служить регулярные совпадения значимых исторических событий с церковными праздниками. Календарные даты представляют собой один из вариантов раскрытия и способов толкования семантики числа[200]. Внимание к числам, которые дает исторический миф, важно в том смысле, что миф пользуется принятыми в данной духовной доктрине числовыми константами[201], понятными и легко читаемыми для современников. Это обстоятельство отчасти объясняет отсутствие в медиевистике теоретической концепции, раскрывающей значение сакрального числа. Для живой традиции это явление излишне. В данной работе представляется возможным ограничиться лишь некоторыми примерами влияния числового символизма на осмысление исторических реалий и параллельно — на формирование основной схемы сакрального пространства.

Примеры исторического характера, в которых лица священной истории покровительствуют народам, встречаются на всем протяжении русской истории. Подобное акцентирование внимания на знаменательных числах в истории русской культуры имеет глубокие корни, ведущие к раннехристианской культуре Византии, к античному и ветхозаветному представлению о сакральных числах, которые, подобно закону, структурируют все проявления жизни и творчества человека.

На то обстоятельство, что древнерусские летописцы в датировке событий указывают совершенно определенные числовые символы, уже давно обращалось внимание исследователей. Для наглядности жизни символического числа в историческом мифе можно привести ряд примеров: «В лето 1380 поганый князь ордынский Мамай поиде ратью на Русскую Землю на великого князя Дмитрея Ивановича… и рече: «Идем на Русь, потребим Землю Русскую, и веру порушим, и церкви пожжем…» Князь же великий Дмитреи Иванович (…) сам поиде в церковь соборную ко Пречистой Богоматери (…) и помолись с пламенем Всемилостивому Спасу и Пречистой Его Матери и святителю Петру, прося помощи на поганова Мамая (…). На праздник Рождества Пресвятая Богородицы сентября в 8 день ступишася российские полки с поганым на Непрядве реце у Дону (…). Окаянный же Мамай побеже, и великого князя сила за ним погони до реки Мечи. И много татарове в реке потонуша, а сам Мамай лесом утече»[202]. Указание на то, что после молитвы в соборной церкви победа войск великого князя (8 сентября ст. с.) произошла именно в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, говорит о том, что в сознании русского летописца эти два события связаны.