Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе

То, что одновременно с очищением разума и воли созерцание, как правило, уже ощущается волей как любовь, тогда как разум еще не пришел к познанию, объясняется противоречием любви как состоянием претерпевания страданий (passion) и свободным актом воли. Каждое «пламя любви – это скорее “страсти”, чем свободный акт воли». Оно «ранит душу в ее глубочайшей основе и таким образом вызывает пассивные движения души. Поэтому подобное горение вернее будет назвать претерпеванием любви, чем свободным актом воли: ибо актом воли оно может быть лишь только, когда оно действительно свободно. А поскольку страсти (passionen) и склонности сводятся к воле, то они и приписываются воле, если душу охватывает какое-либо чувство. И это воистину так, ибо подобным образом волю удается взять в плен и она теряет свою свободу, вследствие чего неудержимая сила страсти влечет ее за собой: поэтому мы можем утверждать, что горение любви происходит в воле, то есть воспламеняет потребности воли. И, как уже было сказано, называется оно скорее претерпеванием любви, чем свободным актом. Но поскольку восприятие разума только обнажает познание и способно принимать его пассивно (а это может произойти только когда разум очистится), душа часто познаёт любовные страдания раньше, чем прикосновение познания. Воле пока еще нет необходимости очищаться от страстей, потому что страсти даже помогают ей познать страстную любовь. Но поскольку это воспламенение и потребность в любви уже исходят от Самого Святого Духа, они очень отличаются от того, что говорилось о Ночи чувств». Они ощущаются духом, даже если чувства и принимают в этом участие. При этом то, что чувствуется, и то, чего не хватает, будет ощущаться так, что вся боль чувств по сравнению с этим будет казаться абсолютно ничем, хотя она была намного сильней, чем боль первой Ночи чувств. «Душа на глубине познаёт отсутствие большого блага, которое ничем не заменить». Уже в начале этой Духовной ночи, «когда душа только чувствует пламя любви… Бог дарует… ей такую огромную любовь к Себе и такое понимание ее ценности, что даже мысль о том, что душа потеряла Бога и покинута Им, представляется самым ужасным, что она может испытать и почувствовать из тягот этой Ночи… И если бы она в этом положении могла знать наверняка, что не все кончено и потеряно, что ее страдания, напротив, служат к лучшему… и что Бог не сердится на нее, она бы ни во что не ставила свои тяготы и даже была бы рада тем самым послужить Богу. Поскольку любовь к Богу так велика в ней, что она… с великим удовольствием и неоднократно умерла бы за Него, чтобы быть Ему угодной. Если огонь любви однажды зажег душу и соединился с живущей в ней любовью к Богу, она обретает такую силу и такое мужество и исполняется такой огромной тоской по Богу, что с большой смелостью, не обращая ни на что внимания и ничего не боясь… в опьянении любовью и желанием она готова исполнить самое невозможное, чтобы только найти Того, Кого любит».