Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе

Эта совместная жизнь со Святой Троицей может произойти без осознания душой присутствия в ней Божественных Лиц. В действительности очень мало число избранных, которые приходят к подлинному пониманию Триединого Божества в своей глубине. Большинство людей освящающая вера приводит к живому знанию об этом присутствии и к любящему общению с Божественной Троицей в чистой вере. Кто еще не достиг этой высшей ступени, связан с Богом верой, надеждой и любовью, даже если для него не очевидно, что Бог живет у него в глубине и что там можно найти Его, что вся его жизнь в благодати и добродетели есть влияние Божественной жизни и часть ее. Живая вера – это твердое убеждение в том, что Бог есть, принятие всех Его откровений и любящая готовность отдаться руководству Божьей воли. Живая вера, будучи излитым Богом сверхъестественным познанием, является «началом вечной жизни в нас», но лишь началом. Через освящающую благодать она заронена в нас, как зерно, из которого при заботливом уходе должно вырасти большое дерево с прекрасными плодами. Это путь, который уже в здешней жизни приводит нас к единению с Богом, даже если абсолютное завершение его относится к жизни будущей.

Мы стоим перед непростой задачей установить, чем отличается любовное единение от благодатного присутствия. В этом месте представления св. Терезы и св. Хуана расходятся.

Св. Тереза считает, что в молитве единения возможно понимание первого вида присутствия, которое отличается от благодатного присутствия, в то время как в «Восхождении» единение в любви возможно как более высокая степень благодатного единения. Кстати, и св. Тереза знает единение с Богом, которое достижимо только через неустанное содействие действию изливающейся благодати, через умерщвление природы и совершенное упражнение в любви к Богу и ближнему. Она настоятельно подчеркивает это в утешение тем, кто не достиг того, что она называет «молитвой единения». Но перед этим она с неменьшей силой и всевозможной ясностью разъясняет, что «молитва единения» ни в коем случае не достижима путем личного усилия. Это увлеченность души Богом, которая делает ее совершенно бесчувственной к мирским вещам, в то время как она бодрствует для Бога. Она «будто сошла с ума», так что ни о чем не может думать. «Здесь она может только любить, хотя и сама не знает… ни как любит, ни что любит… Разум хотел бы в совершенной самоотдаче понять хоть что-то из того, что ощущает душа. Но поскольку его силы не способны на это, он так охвачен увлечением, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой…». При этом Бог действует в душе, «не находя ни в ком, даже в нас самих, никакого сопротивления». И то, что Он делает, «превосходит все радости и все наслаждения и все блаженства земли». Это состояние длится совсем недолго (не более получаса). Но способ, каким Бог пребывает в это время в душе, таков, «что она, придя в себя, не может сомневаться, что была в Боге, а Бог в ней. Она так крепко держится за эту истину, что никогда не забывает ее и никогда не усомнится, даже если Бог после этого годами не посылает ей подобной благодати. И это происходит независимо от тех воздействий, которые остаются в душе». До тех пор пока длится таинственное действие, она не осознаёт его. Но после того как все закончится, она познаёт его реальность. Она не видела Его в совершенной ясности, но «у нее остается уверенность, которую может дать только Бог». При этом речь не идет о чем-то телесном, как в случае с невидимым присутствием Христа в святом таинстве. Присутствует само Божество. «Но как мы можем обладать подобной уверенностью в том, чего не видим? Я не знаю, действие ли это Бога, но знаю, что говорю истину… Нам достаточно знать, что Тот, от Кого исходят эти благодатные знаки, всемогущ. Как бы мы ни напрягали наши силы, мы все равно не в состоянии завоевать их по собственному желанию. Их может дать только Бог. А потому не будем пытаться постичь их».

Сама того не желая, св. Тереза все же предприняла некоторые попытки истолкования. Одно из них заключалось в том, что она объяснила присутствие Божье, которое познала с такой неопровержимой уверенностью, как то, что свойственно всем творениям. Другое истолкование находим в следующем замечании: «Если же кто-то не имеет этой уверенности, то я бы сказала, что не вся душа целиком была едина с Богом, а лишь какая-то ее способность, или же она была награждена каким-то иным из множества благодатных знаков, которые Бог оказывает душе». При истинном единении Бог связан со всей сущностью души.