Наука любви

Или в нагорном лесу только что срубленный ствол.

575 В этом прочнее любовь, а в том сильней и щедрее,—

Падают быстро плоды, рви их проворной рукой!

Крепость открыта врагу, ворота распахнуты настежь —

Я в вероломстве моем верен себе до конца!

Помните: всё, что дается легко, то мило недолго,—

580 Изредка между забав нужен и ловкий отказ.

Пусть он лежит у порога, кляня жестокие двери,

Пусть расточает мольбы, пусть не жалеет угроз —

Может корабль утонуть и в порыве попутного ветра,

Многая сладость претит — горечью вкус оживи!

585 Вот потому-то мужьям законные жены постылы:

Слишком легко обладать теми, кто рядом всегда.

Пусть перед мужем закроется дверь, и объявит привратник:

«Нет тебе входу!» — и вновь он покорится любви.

Стало быть, прочь тупые мечи, и острыми бейтесь,

590 Хоть я и первый приму раны от собственных стрел!

Первое время любовник пускай наслаждается мыслью,

Что для него одного спальня открыта твоя;

Но, подождав, ты дай ему знать, что есть и соперник:

Если не сделаешь так — быстро увянет любовь.

595 Мчится быстрее скакун, едва отворится решетка,

Видя, скольких других нужно, догнав, обогнать.

Даже угасшая страсть оживает, почуяв обиду:

Знаю я по себе, нет без обиды любви.

Впрочем, повод для мук не должен быть слишком заметным:

600 Меньше узнав, человек больше питает тревог.

Можно придумать, что друг ревниво тебя опекает,

Или что сумрачный раб строго тебя сторожит;

Там, где опасности нет, всегда наслажденье ленивей:

Будь ты Лаисы вольней, а притворись, что в плену.

605 Дверь запри на замок, а любовник пусть лезет в окошко;

Встреть его, трепетный страх изобразив на лице;

Умной служанке вели вбежать и вскричать: «Мы погибли!»,

Чтобы любовник, дрожа, прятался где ни пришлось.

Все же совсем его не лишай безопасной отрады,

610 Чтоб не казалось ему: слишком цена дорога.

Как обмануть недоброго мужа и зоркого стража,—

Надо ли мне отвечать вам и на этот вопрос?

Пусть охраны такой боятся законные жены:

Это обычай велит, Цезарь, законы и стыд.

615 Ну, а тебя, что только на днях получила свободу,

Кто же запрет под замок? С богом, обману учись!

Сколько у Аргуса глаз, столько будь сторожей над тобою,—

Всех без труда обойдешь хитростью, только решись!

Как, например, он тебе помешает писать твои письма?

620 Ты, умываясь, одна,— в этот свой час и пиши.

А соучастница это письмо под широкой повязкой

Спрячет на теплой груди, и пронесет, и отдаст,

Или подложит его под ремень, обвивающий ногу,

Или под самой пятой в обуви скроет листок;

625 Если же враг начеку, то спина заменит бумагу,

И пронесет она весть прямо на коже своей.

Можно писать молоком, и листок покажется белым,

А лишь посыпешь золой — выступят буквы на нем;

Можно писать острием льняного сочного стебля —

630 И на табличке твоей тайный останется след.

Как ни старался замкнуть на замок Акрисий Данаю —

Грех совершился, и стал дедом суровый отец.

Так неужели теперь ревнивец удержит подругу,

Если театры кипят, если пленяют бега,

635 Если желает она послушать Исидины систры

И, несмотря на запрет, ходит сюда и туда,

Если от взглядов мужчин идет она к Доброй Богине,

Чтоб от немилых уйти, а кого надо — найти,

Если, покуда приставленный раб сторожит ее платье,

640 В дальней купальне ее тайные радости ждут,

Если умеет она, коли надо, сказаться больною,

Чтобы на ложе своем полной хозяйкою быть,

Если недаром отмычка у нас называется «сводней»,

Если, кроме дверей, есть и иные пути?

645 Бдительный Аргус легко задремлет под бременем Вакха,

Даже если вино — из иберийской лозы[120];

Есть и особые средства к тому, чтобы вызвать дремоту

И навести на глаза оцепеняющий сон;

Да и служанка твоя отвлечет ненавистного стража,

650 Если поманит к себе, и поманежит, и даст.

Но для чего рассуждать о таких хитроумных уловках,

Там, где любых сторожей можно подарком купить?

Верь: и людей и богов подкупает хороший подарок,

Даже Юпитер — и тот не отвергает даров.

655 Будь ты мудрец или будь ты простец, а подарок приятен,

И, получив, что дано, Аргус останется нем.

Но постарайся о том, чтоб купить его разом надолго:

Тот, кто раз получил, рад и другой получить.

Помнится, я говорил, что друзьям доверяться опасно,—

660 Что ж, как друг твой друзей, ты опасайся подруг.

Если доверишься им — они перехватят добычу,

И не тебе, а другим выпадет радость твоя.

Та, что тебе для любви уступает и дом свой и ложе,

Знай, не раз и не два их разделяла со мной.

665 Да и служанка твоя не слишком должна быть красива:

Часто рабыня со мной вместо хозяйки спала.

Ах, куда я несусь? Зачем с открытою грудью,

Сам обличая себя, мчусь я на копья врагов?

Птица птичьей беде не станет учить птицелова,

670 Лань не учит гоньбе лютую стаю собак.

Пользе своей вопреки, продолжу я то, что я начал,

Женам лемносским точа меч на себя самого.

Сделайте так, чтобы вашей любви поверил влюбленный!

Это нетрудно ничуть: рады мы верить мечте.

675 Нежно взглянуть да протяжно вздохнуть, увидевши друга,

«Милый,— сказать,— почему ты всё не шел и не шел?»

Брызнуть горячей слезой, притворною ревностью вспыхнуть,

Ногтем изранить лицо,— много ли надо еще?

Вот он и верит тебе, вот и сам тебя первый жалеет,