"Наука логики" Гегеля в доступном изложении

Сплошь и рядом, начиная с современников самого Гегеля и заканчивая последним учебником философии наших дней, этому принципу насильно пытаются придать такой искажённый смысл. А так как этого в самой "Науке логики" нет, то, естественно, подходя к ней с такой установкой, читатель невольно оказывается в комнате кривых зеркал, где даже самые простые вещи начинают приобретать в его глазах либо смешное, либо ужасающее выражение. Но как известно, в комнате смеха ужасаются самих себя и смеются лишь над самими собой.

Такое искажённое понимание принципа единства логического иисторического вынуждает исследователей искать тому объяснение, что приводит их к выдумыванию новых несуразных обвинений в адрес Гегеля. Это, в первую очередь, обвинение в панлогизме и в его социальной разновидности – историцизме. Панлогизм приписывает Гегелю ту точку зрения, согласно которой мир развивается по логической идее, являющейся, якобы, демиургом действительности. Историцизм означает, что человечество развивается по законам, опять-таки, логической идеи, в которой уже предопределена вся состоявшаяся и вся будущая его история.

Последовательность открытий в истории математики, как, впрочем, и в истории любой другой науки, в общих чертах совпадает с последовательностью изложения математических правил в учебниках математики. И никого при этом не осеняет мысль обвинить авторов учебника в "панматематизме". Происходит это по той простой причине, что обыденное сознание с трепетом признает математику за науку, освоение которой требует большого труда. Если такое сознание всё-таки отваживается войти в сени науки, то делает это весьма робко, тщательно вытирая ноги, с готовностью выполнять всё то, что ему будет предписано. В отношении же философии, наоборот, царят преимущественно панибратские настроения, где каждый заведомо мнит себя Сократом, самостоятельно превзошедшим (непонятно как) достижения всех своих предшественников по философскому цеху.

Мы не будем задерживаться здесь на критике этих обвинений, они отпадутсами собой в ходе рассмотрения логики Гегеля. Однако повторим, что такая грубейшая подмена понятий ведёт к тому, что его логику пытаются насильно представить не как культуру мышления, позволяющую постигать мир таковым, каковым он нам является сейчас в своём наличии, а как трактат, воспроизводящий в словесной форме некий логос или генетический код, определяющий собой весь ход развития мира.

Таковы принципы логики Гегеля:

продвижение от абстрактного к конкретному,

группировка категорий по этапам познания,

единство противоположных категорий в третьей категории,

совпадение логической последовательности категорий с историческойпоследовательностью их открытия.

Первые три принципа имеют внутренний характер, а последний – внешний.

Эти принципы позволили Гегелю синтезировать логику категорий, охватитьвсе определения мышления и выстроить их в логическом порядке. Не надо думать, что всё разработанное им представляет собой нечто принципиально новое для сознания человека. Всё это мышление человека проделывает ежедневно, но не обращает на это внимание, подобно тому, как в своей разговорной речи человек мало думает о грамматике языка, но, тем не менее, в общих чертах соблюдает её. Отличие, однако, здесь состоит в том, что грамматика языка у каждого народа своя, а вот грамматика разума едина для всех народов планеты.

Учение о бытии

§ 84-85. В первом разделе "Науки логики" Гегель изложил логическую последовательность процедуры обнаружения меры наличного бытия интересующего нас объекта. Чтобы облегчить задачу освоения данного материала, я предлагаю читателю припомнить свой опыт работы с оптическими приборами, например, с биноклем или с фотоаппаратом, снабжённым объективом.

Смотря через объектив на мир, мы видим следующую картину. Когда объектив находится в одной из крайних точек фокусного расстояния, тогда мы наблюдаем в кадре серое размытое пятно. Переводя объектив в другую крайнюю точку фокусного расстояния, мы вновь получаем такое же серое, размытое пятно. Повторяя так много раз, вращая объектив туда-сюда, мы начинаем замечать, что в кадре что-то возникает и тут же исчезает. Замедляя вращение объектива, мы фокусируем очертания возникающих образов и, в итоге, получаем чёткое изображение предметов, находящихся перед нами. Далее, мы пристально рассматриваем все те предметы, которые оказались в кадре нашего сознания, и определяем тот из них, который нас непосредственно интересует. После этого мы сосредотачиваем всё наше внимание на этом предмете и рассматриваем уже непосредственно только его: его отличие от других предметов, внешний вид, размеры, строение и т.д.

Вам это знакомо? Тогда представьте себе, что Ваше сознание способно не только пассивно созерцать то, что происходит в кадре при работе с биноклем, но и самостоятельно выполнять такую несложную работу объектива.

Качество

Чистое бытие