Наука логики. Том 1

2. Они, таким образом, суть разные определения формы, имеющие тождественную основу не в них самих; а в некотором другом – рефлексивные определения, имеющие бытие сами по себе: внутреннее как форма рефлексии в себя, форма существенности, а внешнее как форма рефлектированной в другое непосредственности или несущественности. Однако природа отношения показала, что эти определения составляют безоговорочно лишь одно тождество. Сила в ее проявлении во вне заключается в том, что предполагающий и возвращающийся в себя процессы определения суть одно и то же. Поэтому, поскольку внутреннее и внешнее рассматривались ранее как определения формы, они суть, во-первых, лишь сама простая форма, а во-вторых, ввиду того что они при этом определены вместе с тем и как противоположные, их единство есть чистое абстрактное опосредствование, в котором одно определение есть непосредственно другое, и притом именно потому, что оно есть первое. Таким образом, внутреннее есть непосредственно лишь внешнее, и оно есть определенность внешности потому, что оно есть внутреннее; наоборот, внешнее есть лишь внутреннее, так как оно есть лишь внешнее. А именно поскольку это единство формы содержит в себе свои оба определения как противоположные определения, их тождество есть лишь этот переход, а в последнем – лишь другое их обоих, а не их содержательное тождество. Или, иначе сказать, это удерживание формы есть вообще сторона определенности. Положена с этой стороны не реальная тотальность целого, а тотальность или сама мыслимая вещь лишь в определенности формы; так как последняя есть безоговорочно связанное вместе единство обоих противоположных определений, то когда берут сначала одно из них – и безразлично, какое это из них, – следует сказать об основе или о мыслимой вещи, что она именно поэтому столь же существенно дана (ist) и в другой определенности, но равным образом лишь в другой, в том же смысле, в котором сперва было сказано, что она дана (ist) лишь в первой.

Таким образом, нечто, которое пока что есть лишь некоторое внутреннее, именно поэтому есть лишь внешнее. Или, наоборот, нечто, которое есть лишь некоторое внешнее, именно поэтому есть лишь внутреннее. Или, иначе сказать, так как внутреннее определено как сущность, а внешнее как бытие, то та или иная мыслимая вещь, поскольку она дана (ist) лишь в своей сущности, именно поэтому есть лишь некоторое непосредственное бытие; или та мыслимая вещь, которая только есть, именно поэтому дана (ist) пока что еще лишь в своей сущности. Внешнее и внутреннее суть определенность, положенная так, что каждое из этих двух определений не только предполагает другое и переходит в него, как в свою истину, но что оно, поскольку оно есть эта истина другого, остается положенным как определенность и указует на тотальность обоих. Внутреннее есть тем самым завершение сущности по форме. А именно сущность, будучи определена как внутреннее, содержит в себе указание на то, что она недостаточна и имеет бытие лишь как соотношение со своим другим, с внешним; но и последнее точно так же есть не только бытие или также и существование, а нечто соотносящееся с сущностью или с внутренним. Но здесь имеется налицо не просто соотношение обоих друг с другом, а определенное соотношение абсолютной формы, заключающееся в том, что каждое из них есть непосредственно своя противоположность, и имеется их общее соотношение с их третьим или, вернее, с их единством. Однако их опосредствование еще не имеет этой содержащей их обоих тождественной основы; их соотношение есть поэтому непосредственное превращение одного в другое, и это отрицательное единство, связующее их вместе, есть простая, бессодержательная точка.

Примечание. Непосредственное тождество внутреннего и внешнего

Движение сущности есть вообще становление понятием. В отношении внутреннего и внешнего выступает тот существенный момент понятия, что его определения положены быть в отрицательном единстве таким образом, что каждое есть непосредственно не только свое другое, но также и тотальность целого. Но в понятии как таковом эта тотальность есть всеобщее – основа, которой еще нет в отношении внутреннего и внешнего. В отрицательном тождестве внутреннего и внешнего, представляющем собою непосредственное превращение одного из этих определений в другое, недостает также и той основы, которую мы выше назвали мыслимой вещью (Sache).