Читаем Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель эго полностью

Обратите внимание, что этот переход превращает систему в объект моральных отношений. Теперь она потенциально способна страдать. Боль, отрицательные эмоции и прочие внутренние состояния, представляющие часть реальности как нежелательную, могут выступать причиной страданий только в том случае, если ими осознанно обладают. Система, не явленная себе, не может страдать, потому что не имеет чувства обладания. Система, в которой свет включен, но дома никого нет, не может быть объектом этических соображений; если у нее имеется минимальная осознаваемая модель мира, но нет я-модели, мы в любой момент вправе вытащить вилку из розетки. А вот эго-машина может страдать, поскольку интегрирует болевые сигналы, состояния эмоционального расстройства и негативные мысли в свою транспарентную я-модель, после чего они становятся чьими-то негативными ощущениями или болью. Идентификация как бы прочно встроена, вынужденная эволюцией. Тут встает важный вопрос этики животных: сколько из сознающих биосистем нашей планеты — всего лишь машины феноменальной реальности, а сколько из них — настоящие эго-машины? Сколько из них — и это главный пункт, о котором идет речь, — способны к осознанно переживаемому страданию? Относится ли к таким роботаракан? Или только млекопитающие, такие как макаки и котята, приносимые в жертву научным исследованиям? Очевидно, если этот вопрос не поддается решению на эпистемологических или эмпирических основаниях, излишняя осторожность всегда лучше, чем недостаточная. Так же, как и в случае с ядерной энергией, речь идет о том, чтобы минимизировать риск, который хоть и невелик, но простирается на очень долгое время. Именно на этой стадии развитие всякой теории сознающего разума становится объектом этики и философии морали.

Эго-машина обладает еще и перспективой. Ее базовая версия должна, во всяком случае, также знать, что у нее есть перспектива за счет осознания факта, что она направлена. У нее должна быть способность к развитию внутренней картины динамических отношений с другими существами или объектами во внутренней или внешней среде, едва они попадут в ее поле восприятия или вступят во взаимодействие. Если нам удастся построить системы такого типа или дать им развиться, то они будут воспринимать себя взаимодействующими с миром — например, направляющими внимание на яблоко в руке или формирующими мысль о человеке как действующем лице, с которым система в этот момент общается. Она будет воспринимать себя направленной на определенные целевые состояния, представленные в ее я-модели. Она будет воспринимать мир таким, который включает в себя не просто Я, а и воспринимающее, взаимодействующее целенаправленное активное лицо. Она даже может иметь на высоком уровне концепцию себя как субъекта знания и опыта. В четвертой главе мы увидели, что по-настоящему интересная форма субъективности возникает именно тогда, когда система репрезентирует себя репрезентирующей.

Все, что можно репрезентировать (представить), можно реализовать. Описанные выше шаги описывают новые формы того, что философы называют репрезентационным контентом, и нет причин, по которым бы этот контент должен быть доступен только живым системам. Известный математик Алан М. Тьюринг в своей знаменитой работе 1950 года «Вычислительные машины и разум» выдвинул аргумент, позже подхваченный выдающимся философом Карлом Поппером в книге «Самость и ее мозг», написанной им в соавторстве с нобелевским лауреатом, нейроученым сэром Джоном Экклзом. Поппер писал: «Тьюринг (1950) сказал приблизительно так: точно определите, в чем, по-вашему, человек превосходит компьютер, и я построю компьютер, который опровергнет вашу уверенность. Не стоит принимать вызов Тьюринга: в принципе, любая достаточно точная спецификация может быть запрограммирована»6.

Конечно, это не «я» использует мозг (как думал Поппер) — а мозг использует я-модель. Но что ясно видел Поппер, так это диалектику искусственной эго-машины: либо вы не можете точно определить, что именно из человеческого сознания и субъективности невозможно ввести в искусственную систему, либо, если это определено, вопрос лишь в составлении алгоритма и написании программы. В 1922 году Людвиг Витгенштейн писал в предисловии к «Логико-философскому трактату»: «Все то, что может быть сказано, должно быть сказано ясно». Если у вас есть точное определение сознания и субъективности в каузальных терминах, значит, у вас есть то, что философы называют «функциональный анализ». С этого момента тайна испаряется, и искусственная эго-машина становится в принципе технологически достижимой. Но следует ли делать то, что мы сделать можем?

Рассмотрим мысленный эксперимент, направленный не на философию, а на этику. Представьте, что вы член комиссии по этике, рассматривающей заявку на научный грант. В ней говорится:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Принцип сперматозоида
Принцип сперматозоида

По мнению большинства читателей, книга "Принцип сперматозоида" лучшее творение Михаила Литвака. Вообще все его книги очень полезны для прочтения. Они учат быть счастливее и становиться целостной личностью. Эта книга предназначена для психологов, психотерапевтов и обычных людей. Если взять в учет этот факт, то можно сразу понять, насколько грамотно она написана, что может утолить интерес профессионала и быть доступной для простого человека. В ней содержатся советы на каждый день, которые несомненно сделают вашу жизнь чуточку лучше. Книга не о продолжении рода, как может показаться по названию, а о том, что каждый может быть счастливым. Каждый творит свою судьбу сам и преграды на пути к гармонии тоже строить своими же руками. Так же писатель приводит примеры классиков на страницах своего произведения. Сенека, Овидий, Ницше, Шопенгауэр - все они помогли дополнить теорию автора. В книге много примеров из жизни, она легко читается и сможет сделать каждого, кто ее прочитал немножко счастливее. "Принцип сперматозоида" поменял судьбы многих людей.

Михаил Ефимович Литвак

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Психология общих способностей
Психология общих способностей

Цель данной книги – изложение теоретических оснований психологии общих способностей человека (интеллекта, обучаемости, креативности). В ней анализируются наиболее известные и влиятельные модели интеллекта (Р.Кэттелла, Ч.Спирмена, Л.Терстоуна, Д.Векслера, Дж. Гилфорда, Г.Айзенка, Э.П.Торренса и др.), а также данные новейших и классических экспериментов в области исследования общих способностей, описывается современный инструментарий психодиагностики интеллекта и креативности. В приложении помещены оригинальные методические разработки руководимой автором лаборатории в Институте психологии РАН. Информативная насыщенность, корректность изложения, цельность научной позиции автора безусловно привлекут к этой книге внимание всех, кто интересуется психологией, педагогикой, социологией.

Владимир Николаевич (д. псх. н.) Дружинин , Владимир Николаевич Дружинин

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Что такое психотерапия
Что такое психотерапия

В книге рассматриваются новые аспекты понимания психотерапии и возможности их творческой реализации на практике; она знакомит опытных профессионалов с современными средствами ведения терапии, а начинающих специалистов с уже имеющейся практической базой. В издании представлены следующие темы: элементы эффективной терапии; работа с разными клиентами; извлечение максимальной пользы из обучающих программ; модифицирование клинических подходов в конкретных ситуациях; плюсы и минусы «живой» супервизии; распознавание и формирование уникальных умений терапевта; выбор супервизора. Написанная ясно и лаконично, расцвеченная фирменным юмором Д. Хейли, книга одна примерами и выдержками из реальных интервью. Предлагая современный взгляд на подготовку терапевтов, равно как и на само ведение терапии, издание несомненно будет полезно клиницистам, психиатрам, психологам и социальным работникам, а также студентам соответствующих специальностей как великолепное обучающее пособие.

Джей Хейли

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука