Наука Плоского Мира III: Часы Дарвина

Внутри было несколько студентов. Один из них уснул под краном кофеварки.

Думминг Тупс всё ещё размахивая руками сквозь линии временных последовательностей, забравшись на стремянку.

— Что нибудь получается, Тупс? — спросил Чудакулли, продолжая бег на месте.

Как раз вовремя Думмингу удалось сохранить равновесие и не упасть.

— Эм… общий прогресс так сказать, сэр. — ответил он и спустился вниз.

— Частичка большого дела, да? — спросил Чудакулли.

— Да, сэр, и довольно сложного. Хотя у нас готовы указания. Мы почти готовы.

— Вдарь им посильнее, что-то вроде того? — спросил Чудакулли, размахивая кулаками в воздухе.

— Скорее всего, сэр. — зевнул Думминг.

— Я тут подумал пока бегал, Тупс. ну это моя привычка, знаешь, — произнёс Чудакулли.

Он собирается говорить о глазе, подумал Думминг. Я сейчас неплохо разбираюсь в глазах, но затем он спросит про ос-наездников, а это озадачивает, а потом он спросит как именно происходит эволюция и есть там бог-пространство. А затем он спросит, как можно из слизняка из океана получить человека, не используя ничего кроме солнечного света и времени. А после возможно спросит: если люди знают о том, что они люди, знают ли слизни о том, что они слизни? Какая часть слизняка это знает? Откуда тогда берётся самосознание? А было ли оно у больших ящериц? А для чего оно? А что насчёт воображения? И даже если я смогу на всё это как-то ответить, он скажет: слушай, Тупс, ты на всё так точно отвечаешь. Если я спрошу тебя о том, как из большого взрыва можно получить черепах, ложки и Дарвина, то ты придумаешь ещё больше точностей. Как всё это произошло? Кто всё это начал? Как может взорваться путота? В «Теологии видов» куда больше смысла..

— Тупс, с тобой всё в порядке?

Он понял, что Архканцлер смотрит на него с нехарактерным участием.

— Да, сэр. Просто немного устал.

— У тебя губы шевелились.

Думминг вздохнул.

— Так о чём вы подумали, сэр?

— Множество Дарвинов совершат это путешествие, верно?

— Да. Бесконечное множество.

— Хорошо, в таком случае..- начал Архканцлер.

— Но ГЕКС сказал, что тех бесконечностей, в которых он не закончил путешествия, куда меньше. — ответил Думминг. — И ещё меньше бесконечностей тех, кто вовсе не оправлялся в путешествие. А число бесконечностей, где он даже не родился..

— Бесконечностей? — переспросил Чудакулли.

— Во всяком случае — ответил Тупс, — Однако, в этом есть и положительные моменты.

— Быть того не может, Тупс.

— Хм, сэр, как только «Происхождение» будет опубликовано, то число вселенных в которых оно будет опубликовано так же станет бесконечным за бесконечно малый промежуток времени. Так что даже при том, что книга будет написана всего один раз, она будет написана, выражаясь человеческим языком, в невыразимых миллиардах смежных вселенных.

— Я так полагаю, бесконечное число раз? — спросил Чудакулли.

— Да, сэр, но извините, конечно, но бесконечность — не так проста.

— Прежде всего нельзя представить себе её половину.

— Это верно. В действительности это и не число вовсе. До него нельзя досчитать. И в этом-то вся проблема. ГЕКС прав, самое странное число в мультивселенной это не бесконечность, а единица. Только один Чарльз Дарвин напишет «Происхождение видов»..это просто невозможно.

Чудакулли сел.

— Я буду чертовски рад, когда он закончит эту книгу. — произнёс он, — Мы должны разобраться со всей этой узловатостью, вернуть его обратно, и я лично подам ему перо.

— Эм… не всё сразу, сэр. — ответил Думминг. — Он не начнёт писать пока не вернётся домой.

— Справедливо. — произнёс Чудакулли. — На корабле не очень-то и попишешь.

— Сперва он должен всё обдумать, сэр. — ответил Думминг. — Я это хочу сказать.

— И как долго? — спросил Чудакулли.

— Лет примерно двадцать пять, сэр.

— Что?

— Он хотел быть уверен, сэр. Он занимался исследованиями и писал письма. Много писем. Он хотел знать всё обо всём — о шелкопрядах, овцах, ягуарах… Он хотел быть уверен, что прав. — Думминг пролистал бумаги в своей папке. — Вот что меня заинтересовало. Это отрывок из его письма 1857 года, и вот о чём в нём говорится. «какой скачок между отчётливым разнообразием, созданным природой и видами созданными отдельными актами творения Руками Божьими.»

— И это пишет автор «Происхождения»? Больше похоже на автора «Теологии».

— Он собирался сделать большое дело. Он волновался.

— Я читал «Теологию», — ответил Чудакулли. — Частично. И она отнюдь не лишена смысла.

— Да, сэр.

— То есть, если бы мы не наблюдали создание этого мира с самого первого дня, можно было подумать что..

— Я понял, о чём вы хотите сказать, сэр. И думаю, что именно поэтому «Теология» оказалась столь популярной.