Наука Плоского мира

У каждого из нас сложилось впечатление, что тот рак немножко развил свой разум, хотя мы никак не можем это доказать. У его мозга имелся потенциал, и мы, люди, предоставили ему возможности для развития этого потенциала. Дикие раки-богомолы не играют с резинками, ведь в море резинок нет, но, дав ракам стимулы, вы тем самым их измените. Будучи сами разумными, мы обладаем способностью зарождать разум в других существах.

Разум – это процесс, скорее, даже сеть процессов, происходящих в мозге. Если он собирается чего-то достичь, ему требуется определенное количество взаимодействий с другими разумами. Не существует эволюционного цикла обратной связи, призванного обучать зарождающийся ум и развивать его, по крайней мере если эволюция не ставит перед собой такую цель. Как же возникают подобные циклы? Человеческие существа являются частью репродуктивной системы: нас много, и мы продолжаем размножаться. В итоге бо́льшей частью окружающей среды людей являются сами люди. Во многих отношениях мы – это самая важная часть нашей окружающей среды, часть, на которую мы реагируем сильнее всего. У нас имеются самые разные культурные системы. Например, образование эксплуатирует именно эту особенность окружающей среды для выработки разума, который бы вписывался в существующую культуру и распространял ее дальше. Таким образом, фоном для эволюционирующего разума является не сам разум, а множество других. Между всеми существующими разумами и нашим индивидуальным разумом формируется комплицитная обратная связь.

Люди довели этот процесс до такой крайности, что часть петли обратной связи вышла из-под их контроля и теперь существует вне нас. В определенном смысле она получила свой собственный разум. Это и есть экстеллект, без которого мы не можем теперь обойтись. Многое из того, что делает нас людьми, передается нам не генетическим путем, а культурным. Оно передается нам племенем, через ритуалы, обучение, через то, что связывает один мозг с другим, разум с разумом. Генетика только предоставляет возможность это сделать, даруя нам те или иные способности, отличающие конкретного человека от других людей, но гены не содержат информации о том, что именно вам передадут люди. Это своего рода конструктор по сборке человека. Каждая культура разработала свой метод для ввода в умы очередного поколения того, что позволит им передать культуру следующему поколению. Эта рекурсивная система поддерживает культуру живой. И «враки детям» частенько занимают в этой системе очень видное место.

Однако сейчас, похоже, возникли кое-какие проблемы. И древние племенные, и современные национальные культуры быстро соединяются в единую глобальную культуру. Это приводит к конфликтам между ранее изолированными культурами и даже к их распаду. В любом городе мира вы можете увидеть рекламу кока-колы. Мировая торговля внедряет в различные культуры те вещи, которые иначе бы в них не возникли. Конечно, кока-кола не имеет определяющего влияния на конструктор «Собери человека сам», поэтому и не отвергается большинством культур. Вы не найдете таких религиозных фундаменталистов, которые бы выступали против заводов по розливу кока-колы в своей стране (то есть найдете, конечно, но это всегда не более чем повод выкрикнуть: «США, убирайтесь вон!»). Вот если закусочные начнут продавать бургеры со свининой в исламских странах или Израиле, то проблем не избежать.

Экстеллект стал настолько мощной и влиятельной силой, что культура одного поколения может теперь радикально отличаться от культуры предыдущего. Второе поколение иммигрантов зачастую сталкивается с еще худшей проблемой: с культурным шоком. Они выросли в другой стране, впитав новые обычаи. Они куда свободнее своих родителей разговаривают на чужом языке, но тем не менее они должны вести себя так, как нравится их родителям. Дома они ведут себя в соответствии с традициями родной культуры, а в школе – в соответствии с новой. Безусловно, из-за этого они чувствуют дискомфорт и порой стремятся разорвать обратную культурную связь. Как только эта связь окажется разорвана, некоторые части культуры уже не будут переданы следующему поколению, необратимо выпадая из их конструктора по сборке человека.

В этом смысле экстеллект находится вне нашего контроля. А выходит он из-под контроля именно тогда, когда становится воспроизводимой системой: экстеллект копирует сам себя (или свои части).

Ключевым моментом здесь стало изобретение печати. До этого достижения экстеллекта передавались из уст в уста. Он жил в умах людей – мудрых старух и старцев. Но, существуя лишь в человеческой памяти, экстеллект не мог расти, ведь память единичного человеческого существа ограниченна. Потом мы научились записывать свои знания, и экстеллект чуточку подрос, но совсем ненамного: ну сколько можно написать от руки? Так что он по-прежнему оставался «в загоне». Большая часть того, что дошло до нашего времени, – это вещи вроде египетских монументов, где записана лишь история отдельных правителей, их величайших битв и отрывки из Книги Мертвых…