Наука раскрытия преступлений

Понятно, что из любого исходного материала в процессе монтажа можно слепить всё что угодно. Добавьте немного тревожной музыки, намекните на чье-то «компетентное мнение», выдайте слухи за факты — и вот «документальный» фильм готов. Вместо убийцы — рабочий парень, новый репатриант и невинный христианин, а где-то бродит непойманный мистический преступник.

Следствие между тем закончилось. В 2010 г. суд признал Задорова виновным в убийстве и приговорил к пожизненному заключению. Защита пригласила в качестве эксперта криминалиста из США, бывшего сотрудника ФБР Уильяма Боджака, в далеком прошлом написавшего учебное руководство по распознаванию следов обуви. Задачей Боджака было опровергнуть заключение израильского специалиста майора Шора, утверждавшего, что кровавые следы на джинсах Таир есть не что иное, как отпечатки подошв ботинок Salamander, которыми так дорожил Задоров. Свидетель Боджак давал показания весьма неуверенно, сознался в том, что уже очень много лет не занимался экспертной деятельностью, и в итоге суд признал достоверной экспертизу Шора.

Деньги Гайдамака кончились давно, несколько раз менялись адвокаты. Жена заключенного давала СМИ одно интервью за другим, рассказывая, каким хорошим семьянином был ее муж и как трудно живется в Израиле бесправным иммигрантам. Ходят слухи, что она даже написала книгу о деле Таир Рада. В 2014 г. очередной адвокат подал апелляцию в Верховный суд, но ее единогласно отклонили. В 2016-м последовала вторая апелляция, и она тоже была отклонена, но в этот раз голосами двух судей против одного. И не то чтобы этот уважаемый служитель правосудия признал Задорова невиновным — разногласия между судьями возникли в связи с формулировкой «виновность доказана с точностью, превосходящей все возможные сомнения». На этом определении держится всё израильское уголовное право, вот только никто не знает, что значит это самое «превосходящее все возможные сомнения».

Страсти вокруг дела не стихают вот уже много лет. Сегодня в Facebook создано 15 групп, посвященных убийству Таир Рада и объединяющих более 200 000 человек. Что же происходит? Убийство как убийство. Да, жестокое, погиб ребенок, но такие преступления случаются и забываются СМИ, как только злодей оказывается за решеткой. Но в этот раз были перейдены все мыслимые границы — как в том, что касалось обвинений в адрес полиции, так и в выборе лексики. За долгие годы работы в полиции ни я, ни мои коллеги следователи не упомнят ничего, даже отдаленно напоминающего шабаш, который разыгрался на страницах газет, экранах телевизоров и в интернет-пространстве.

Известно, что в Израиле все понимают во всем. Мы разбираемся в политике, потому что ежедневно варимся в ней; в медицине — поскольку все иногда болеем; о воспитании детей излишне и говорить. А вот почему у нас все стали специалистами в следственном деле, в криминалистике, полицейском профилировании — это совсем непонятно.

Так и подмывает спросить жителей страны: кто из критиков хоть раз в том или ином качестве присутствовал на допросе? Сколько среди них экспертов-криминалистов? А полицейских психологов? Кто когда-нибудь видел не в кино следственный эксперимент? Кто разбирается в анализе распределения пятен крови? Кто когда-нибудь присутствовал на вскрытии? Думаю, что честные ответы почти все будут отрицательными. А к иммигрантам из России дополнительный вопрос: настолько ли хорош ваш иврит, чтобы свободно читать судебные документы? У вас есть доступ к стенограммам судебных заседаний? Терпение прочесть тысячи страниц? Нет? Тогда скажите: почему у вас сложилось твердое мнение о данном деле? Почему вы считаете полицию безграмотной, прокуратуру — продажной, а суды — некомпетентными? Но мои вопросы — риторические, никем не услышанные. Один знаток пишет в интернете: «Задоров принадлежит к тому психологическому складу, которому при некотором давлении легче взять вину на себя — лишь бы отстали». Другой ему вторит: «Да что там говорить, у них тут всё как в рашке, лишь бы дело закрыть». Третий предлагает ни больше ни меньше как «подать на всех ментов иск в международный суд по правам человека в Гааге»[43].

Читаешь и диву даешься. Номер первый, вы полицейский психолог? Знакомы с убийцей? Допрашивали его? Номер второй, вы приехали из «рашки»? Тогда мне вас искренне жаль. Я, как и сотни тысяч других, приехал из СССР. Я никогда не любил ту, коммунистическую, страну, но она не «рашка», так же как Израиль не «израиловка». Номер третий, без слез невозможно читать об иске в Гаагский суд.

Полиция Израиля не идеальна. Не может система, предназначенная для контроля, расследований и наказаний, быть совершенной да еще всем нравиться. Финны своей полицией тоже недовольны, хотя она таки по всем объективным показателям приближается к недосягаемому идеалу. Думаю, что из предыдущих глав у вас сложилось некоторое представление о работе силовых структур Британии, Австралии и США. Всем есть куда расти. Но известно, что перенимать опыт работы израильской полиции приезжают профессионалы всего мира.