Наука сна. Экскурсия в самую загадочную сферу жизни человека

Во время суда адвокат Паркса вызвала в качестве свидетеля Роджера Броутона, старшего преподавателя неврологии элитного Университета Макгилла. За несколько лет до этого Броутон опубликовал в журнале Science статью, в которой опровергал утверждение Фрейда о том, что лунатизм — это способ выразить подавленные эмоциональные переживания. Броутон писал, что такие нарушения, как ходьба или разговоры во сне, никак не связаны с психическим состоянием человека. На самом деле еще задолго до теории Фрейда люди считали лунатизм свидетельством эмоционального смятения. Если обратиться к театру, отражающему представления своей эпохи, можно заметить, что шекспировская леди Макбет начинает ходить во сне именно потому, что чувствует вину за убийство противника мужа.

Броутон рассказал присяжным, что, скорее всего, Паркс находился в фазе глубокого сна с того момента, как встал с дивана, и до того, как пришел в полицейский участок. Это объясняет пробелы в памяти и очевидное отсутствие мотивов. По мнению Броутона, Паркс приехал к дому своих родственников, претворяя в жизнь свой сон. Если бы не генетическая предрасположенность к лунатизму, его мозг функционировал бы нормально и гормоны блокировали бы все его движения. Теща попыталась его разбудить, и тогда он пришел в ярость. Броутон рассказал присяжным, что лунатики почему-то агрессивно реагируют на попытки их разбудить.

На перекрестном допросе прокурор поинтересовался, как Паркс смог спокойно проехать двадцать два километра, миновать три светофора, если он и впрямь находился в состоянии лунатизма. «Потому что глаза у него были открыты», — ответил Броутон. Дети во сне могут совершать сложные маневры — например, спуститься по лестнице, не упав. Паркс тоже смог проехать знакомой дорогой и не попасть в аварию, потому что действовал автоматически.

То ли из-за доводов Броутона, то ли из-за того, что Карен свидетельствовала в защиту Кена, присяжные, посовещавшись несколько часов, признали Паркса невиновным. Хотя всем было очевидно, что он убил одного человека и чуть не задушил другого, они все же посчитали преступление неумышленным. Поступок Паркса попадал под новую категорию, названную «непроизвольные действия вменяемого человека». Благодаря этому он вышел из здания суда свободным.

После объявления вердикта разочарованный прокурор подал апелляцию, опасаясь, что теперь все обвиняемые начнут ссылаться на то, что спали во время совершения преступления. Во время слушаний судьи задумались над тем, можно ли считать такую крайнюю форму лунатизма заболеванием (вроде шизофрении), а значит, подвести ее под определение «психическое расстройство». Но эта попытка не увенчалась успехом, так как не существует научной классификации степеней лунатизма. Затем судьи обсуждали, можно ли считать Паркса бомбой замедленного действия, то есть станет ли он снова убивать во сне. Но до сих пор нет никаких медицинских доказательств того, что если человек один раз «лунатил», то он будет делать это снова. В окончательном решении суда чувствовалось некое раздражение: «Это дело крайне тяжелое. Факты весьма противоречивы, и надо быть очень доверчивым, чтобы и впрямь полагать, будто в течение такого большого промежутка времени человек мог совершить все эти вроде бы обдуманные поступки, находясь в бессознательном состоянии и не имея злого умысла. Но на этом заседании мы не можем подвергать сомнению благоразумность решения присяжных. Во сне мы не анализируем, не запоминаем и не понимаем. Медицинские эксперты в точности не знают, почему мы не производим эти действия во время сна, но все же принято считать, что эти способности отключаются… Если же не доказано, что подсудимый действовал сознательно, значит, он невиновен».

Почти через двадцать лет после того, как Паркс покинул здание суда свободным человеком, Майкл Крамер-Борнеманн занял место у лекционной кафедры в банкетном зале отеля в центре Нью-Джерси. Это был бледный мужчина с темными волосами, в черной рубашке с красным галстуком, очень похожий на Джонни Кэша[24]. Сотни врачей и медицинских исследователей собрались холодным октябрьским утром, чтобы послушать его основной доклад на ежегодном образовательном симпозиуме общества по изучению сна в Нью-Джерси. Крамер-Борнеманн — старший преподаватель неврологии в Миннесотском университете. Он провел несколько важных научных исследований, но люди пришли его послушать не из-за этого. Самое интересное — это его увлечение, благодаря которому к нему обращаются адвокаты и представители правоохранительных органов, научные журналы просят написать для них статьи, а в Оксфордском университете ради этого даже устроили отдельный симпозиум.