Наука в современном российском обществе

Описанные тенденции действуют и на уровне аспирантуры и докторантуры. Уже в 1998 г. более 40% выпускников аспирантуры составляли гуманитарии, что в числовом выражении равнялось 7230 человек, в то время как в 1995 г. их было всего 4260 (Шиянова, 2001). Примерно треть выпуска аспирантов приходилась на экономические науки. Количество экономистов, которых среди выпускников аспирантуры с 1995 г., когда их было 993 чел., к 1998 г., когда их стало 2052, возросло более чем в 2 раза. А среди выпускников докторантуры число экономистов за эти годы увеличилось на 29% – с 54 до 76 человек (там же). Заметный прирост выпускников аспирантуры и докторантуры происходил также в таких областях, как право и социология. Но максимальное – троекратное приращение выпуска аспирантов и докторантов пришелся на политологию, где, например, количество докторантов возросло с 17 человек в 1995 г. до 51 в 1998 г. (там же)6.

С начала 1990-х параллельно с оттоком высококвалифицированных кадров из науки наблюдается значительное увеличение численности аспирантов: с 50,3 тыс. чел. в 1993 г. до 142,7 тыс. чел. в 2004 г., причем, как отмечает Л.Е. Варшавский, этот прирост связан в основном с лавинообразным ростом численности аспирантур (в основном региональных), где обучается почти 90% всех аспирантов нашей страны (Варшавский, 2006). При этом особо быстрыми темпами происходит прирост численности аспирантов именно в социальных науках, которые в 1994 г. составляли 34,2%, а в 2004 г. уже 50,2% (там же).

Востребованность системой образования содействует «буму» социогуманитарной науки и облегчает адаптацию ее представителей к нашему специфическому рынку. И, хотя их среднестатистическая зарплата по-прежнему свидетельствует о незавидном состоянии российской интеллигенции, в некоторых, причем не только в элитных, вузах она выглядит вполне достойно. Но, как всегда в нашей стране, куда лучшие возможности заработать предоставляет теневая экономика – в данном случае теневая экономика образования. Ее масштабы оцениваются – разумеется, очень приблизительно – суммой порядка 2 млрд. долл. в год, из которых (опять же приблизительно) лишь четвертая часть идет на взятки и т.п., а остальное – на формально не зарегистрированные, но вполне заслуженные гонорары репетиторов. И вполне понятно твердое сопротивление основной части вузовских преподавателей введению Единого государственного экзамена, ведь после его введения «натаскивать» будут не на вступительные экзамены в вузы, а на ЕГЭ и соответствующие полтора миллиарда долларов двинутся от вузовских репетиторов к школьным.

Поскольку любая формальная, легализованная система всегда имеет в нашей стране свое неформальное отображение в сфере теневой экономики, практика подготовки диссертационных работ тоже не могла не пустить в ней свои отростки. Существует достаточно типовой «прейскурант» на стоимость подготовки для другого лица кандидатской и докторской диссертации, причем цены на этот неформальный вид научной продукции в последние годы растут непропорционально общей инфляции. Наибольший спрос, естественно, существует на диссертации, подготовленные в области наиболее конъюнктурных дисциплин – экономики, политологии и др., и уже сформировался слой гуманитариев, для которых подобная деятельность составляет основной источник доходов. Те, кто пишет на заказ диссертации, нередко пишет за других и книги (на научные статьи существует меньший спрос), что расширяет сферу подобных теневых услуг. Их клиентуру, разумеется, нетактично, да и небезопасно раскрывать. Но, если некий политик или государственный деятель, не сходя с телеэкрана или не покладая рук на службе отечеству, при этом умудряется издавать в год пару-другую книг, можно не сомневаться, что он принадлежит к этой самой клиентуре и поддерживает нашу многострадальную науку, но не общепринятым, а закулисным образом, внося вклад не в приращение научного знания, а в повышение благосостояния действительных авторов своих произведений.