Наука жить

Мы увидели, что любой симптом жизни конкретного человека находит отражение в движении… в динамике. Поэтому можно сказать, что у этого симптома есть и прошлое, и будущее. Будущее крепко связано с нашими стремлениями и с нашей целью, тогда как прошлое воплощает состояние неполноценности или несовершенства, которое мы пытаемся преодолеть. Вот почему, если присутствует комплекс неполноценности, нас больше интересует начало, а если речь идет о комплексе превосходства, то нас больше интересует преемственность, последовательность самого развития. Более того, эти два комплекса естественным образом связаны между собой. Не стоит удивляться, если в историях болезни, где мы видим комплекс неполноценности, более или менее явно скрывается и комплекс превосходства. С другой стороны, если вникнуть подробно в комплекс превосходства и изучить его последовательно, то всегда можно найти более или менее скрытый комплекс неполноценности.

Следует, конечно, помнить, что само слово «комплекс», которое уточняет неполноценность или превосходство, выражает всего лишь гипертрофированное состояние ощущения неполноценности или стремления к превосходству. Если учитывать этот ракурс, то кажущийся парадокс существования в одном человеке двух противоречащих друг другу тенденций – комплекса неполноценности и комплекса превосходства – исчезнет. Ведь очевидно, что, как и любые другие чувства, стремление к превосходству и чувство неполноценности по своей природе дополняют друг друга. Мы бы не стремились быть лучше других и преуспевать, если бы не ощущали, что чего-то не хватает. Поскольку так называемые комплексы развиваются из обычных чувств, противоречий в них ничуть не больше, чем в чувствах.

Стремление к превосходству не затухает никогда. Оно формирует разум человека, склад его ума. Как мы сказали, жизнь есть достижение какой-то цели или формы, а стремление к превосходству запускает этот процесс. Так течение затягивает все, что встречается у него на пути. Если взглянуть на ленивых детей и увидеть отсутствие активности и маломальского интереса, нужно сделать вывод, что они, похоже, никуда не двигаются. Но оказывается, что желание преуспеть у них тоже присутствует, именно оно заставляет их говорить: «Если бы не моя лень, я бы стал президентом». Их движения и устремления, если можно сказать, условны. Они высокого мнения о себе и считают, что могли бы многого добиться в жизни полезного, если бы… Естественно, это неправда, выдумки, но, как известно, человечество это вполне удовлетворяет. Особенно это касается людей, которым не хватает мужества. Они прекрасно довольствуются выдумками. Они не чувствуют в себе силы и поэтому всегда ищут обходной путь: хотят избежать трудностей. И убегая, уклоняясь от битвы, они добиваются ощущения, что они сильнее и умнее, чем есть на самом деле.

Мы видим, как из-за чувства превосходства дети начинают воровать. Они считают, что обманывают других и никто не знает, что они воруют. А они почти без усилий богатеют. Подобное чувство ярко проявляется у преступников, которые считают себя выдающимися героями.

Мы уже говорили об этой черте, хотя под другим углом, как о проявлении личного, субъективного интеллекта. И это не здравый смысл и не смысл, заложенный обществом. Если убийца считает себя героем, это его личная, субъективная мысль. Ему не хватает мужества, ведь он хочет избежать решения жизненных проблем. Преступность здесь – результат комплекса превосходства, а не проявление врожденной злобы, заложенной изначально.

Схожие симптомы наблюдаются у невротиков. Например, из-за бессонницы им не хватает сил днем, чтобы выполнять рабочие обязанности. Бессонница заставляет их чувствовать, что они не годятся для этой работы, потому что не могут делать то, на что способны. Они сетуют: «Если бы я только мог выспаться, да я бы горы свернул!».

А еще такое наблюдается у людей в депрессии, страдающих тревогой. Из-за постоянного ощущения тревоги в отношениях с другими людьми они превращается в тиранов. На самом деле они пользуются тревогой, чтобы устанавливать правила, ведь рядом всегда должен кто-то быть, куда бы они ни шли, их всегда нужно сопровождать и т. д. Их партнеры вынуждены подстраивать свою жизнь под запросы человека в депрессии.

Если в семье есть меланхолики и душевно больные, они всегда оказываются в центре внимания. Так проявляется сила комплекса неполноценности. Они жалуются, что чувствуют слабость, теряют вес и т. д., но при этом сильнее всех остальных. Они контролируют здоровых. Это и не удивительно, ведь в нашей культуре слабость может быть весьма могущественной и давать власть. (На самом деле, если бы мы задались вопросом, кто самый сильный человек в нашей культуре, логичным ответом было бы – младенец. Он устанавливает правила, и над ним никто не властен.)