Науковедческие исследования. 2016

В экономике массовое внедрение информационных технологий привело к буму демонополизации. В 80–90-е годы XX в. крупнейшие корпорации, такие как АТ&Т и IBM и многие им подобные, подверглись реорганизации и децентрализации, а так как монополизм в экономике всегда признавался злом трудным для искоренения, несмотря на все принимаемые законы, то такой естественный процесс демонополизации следует признать положительным влиянием ИТ на бизнес. Подобный же процесс происходит и в торговле. Бум интернет-продаж разрушил монополизм торговых сетей. Потребители осознали, что самое дешевое, объемное и безличное взаимодействие в сфере потребления – через Интернет, а самое дорогое – персональное через торговые сети. Это привело к формированию новой психологии взаимодействия. Изменились казавшиеся незыблемыми отношения, извечные со времен возникновения человеческой общности – покупателя и продавца. Появился новый геополитический феномен – экстерриториальный товарный рынок.

Создание и развитие инновационной, а не индустриальной экономики, бизнеса малых форм, основной задачей которого являлась коммерциализация научных разработок, превратило университеты в инновационные бизнес-центры, сделало их центром деловой и корпоративной жизни. Само появление научного бизнеса явилось следствием развития ИТ. Например, физики-ядерщики – идолы 50–60-х годов XX в. – такого бизнеса не создали, а вот появление информационной технологии привело к созданию научного бизнеса, отделившегося, но связанного с фундаментальной кабинетной наукой. Это привело к революционным изменениям в экономике в целом. Ученый-делец, ученый-бизнесмен – эти понятия на протяжении веков были несовместимы. Ученые искали истину, а дельцы – прибыль. Истина и прибыль доселе были несовместимы, и только с появлением ИТ истина овеществилась и превратилась в прибыльное дело. Соединилось, казалось, несоединимое. Доселе нереальное стало неизбежной реальностью. «Новые романтики», бродяги Интернета превратили виртуальное киберпространство в денежные знаки. Для примера, фондовая стоимость Facebook в 2013 г. составляла 223,63 млрд долл., а крупнейшая в мире торговая сеть Wall-Mart Stores – 271,63 млрд долл. Цифры вполне сопоставимые, а ведь Facebook по сути торгует воздухом или таким виртуальным понятием, как человеческий интерес [14].

Однако следует помнить, что влияние на экономику отдельной страны и на глобальную экономику какой-либо отрасли определяется степенью проникновения ее в другие отрасли. Если она равна 50%, то в полном объеме влияет на экономику в целом. И это в полной мере относится к энергоресурсам и транспорту. Что же касается всей совокупности информационной технологии, то пока лишь можно констатировать, что степень ее проникновения в другие области не превышает 35% в ПРС и составляет 23,6% в РФ [2, с. 41].

Итак, спутники, компьютеры, программное обеспечение, оптоволоконная и космическая связь – все это преобразило экономическую жизнь планеты, вовлекло в нее миллионы новых участников, изменило жизнь обычного человека XXI в. Но все это не могло появиться без фундаментальных и прикладных научных открытий, а до того – без гениальных догадок. Одной из таких догадок была необходимость выхода человека в космос как условие для дальнейшего развития человечества, провозглашенная Н. Федоровым на рубеже XIX–XX вв.

В культуре также произошли значительные изменения. На протяжении веков наука и культура – две области нематериальной человеческой деятельности – развивались параллельно, а зачастую противоречили друг другу. Культура развивала эталоны эстетики, наука – эталоны истины. И той и другой области была присуща элитарность. Тем более в отношении культуры никогда не предполагалось применять рыночные методы. Однако скоростные методы передачи информации очень скоро начали влиять на объем, свойства и эстетику культурных артефактов, которые все более проявляют признаки товара, оцениваемого по показателю востребованности – невостребованности, а не по его эстетическим свойствам. Как заметил один из исследователей этой темы И. Сайденберг, «происходящие процессы являются рыночной реальностью сегодняшнего дня» [16, с. 8]. Появился даже термин «культурные машины», и, как отмечают исследователи, в частности А. Джирард, самым страшным явлением современной культурной жизни является то, что население планеты привязалось к этим культурным машинам и предпочитает проводить время с ними, а не с носителями культуры в человеческом обличии. Так что в настоящее время «культурная машина» даже не посредник, а полноправный участник общения в современном мире [17].