Навь. Книга 4

Мы сидели у костра, прихлебывая из бутылки вискаря, оставленной щедротами продавшего нас в рабство за свою свободу Серхио, который не просто развел тут торговлю, меняя шмурдяк на золотые самородки и всякую прочую экзотику, видимо пользующуюся спросом, а еще и бухал с вождем, пока индейцы тащили часть его поклажи обратно в лодку. Больной сын вождя явно шел на поправку, как выяснил сделавший импровизированный обход Гоша, так что с этой стороны нам ничего не грозило.

— Торговец черным деревом Себастьян Перейра, бля, — Гоша сделал хороший глоток.

— Сука, — согласился я. — Взял и продал. Ладно, хорош глушить вискарь, начинаем работать…

И тут ночь разорвал треск автоматных выстрелов, засвистели пули, взрывая листья хижин, деревня наполнилась многоголосым криком и воем — где испуганным, а где и воинственным.

— Я за оружием! — перешел я на ускорение, и забежав в хижину, которую приметил раньше, схватил наши кобуры и свой чемоданчик, лежавшие на циновке.

Выбежав на улицу, я сделал жест Гоше — говорить на такой скорости было бесполезно — и мы ломанулись обратно через джунгли по протоптанной индейцами тропе.

— Фух, я уже выдохся, — Гоша вышел из ускорения тяжело дыша. — Как думаешь, кто это был?

— Не все ли равно? — я подал ему кобуру с его артиллерийским «парабеллумом». — Сам неси. Побежали, нам надо на лодку успеть раньше этого мудака.

— Побежали.

Но мы опоздали, когда выйдя к берегу, увидели, как Серхио священнодействует с запуском своего калильного болиндера.

— Пусть заведет, — шепнул я Гоше. — В этой модели я ни бум-бум.

Гоша мне ничего не ответил, только согласно кивнул.

Наконец двигатель затарахтел. Серхио выпрямился, отвязал лодку… Больше он ничего не успел сделать, сбитый с ног маваши.

— Привет, Серхио! — как можно более приторно-дружелюбно сказал я. — Ты кажется решил, что от нас избавился?

Проводник ничего не ответил, вытирая рукавом кровь, потекшую из носа.

— Да что с ним разговаривать, дай я его грохну, — Гоша расстегнул кобуру.

— Не, во всех фильмах герой сначала читает злодею нотацию, — махнул я рукой. — Как будто она ему нужна, и больше он так не будет, хотя и так понятно, что не будет. Ты понял, Серхио?

Тот заерзал, пытаясь пятой точкой оттолкнуться от настила.

— Э, парни, это только…

— Бизнес, я понимаю, — кивнул я. — В котором туристы иногда пропадают без следа. Но иногда пропадают и проводники.

Заметив, что Серхио напрягся, как будто что-то задумал, я выхватил «кольт» из кобуры и проделал ему во лбу третий глаз для просветления. Со стуком упала на пол еще дымящаяся гильза.

— Ну и кто будет палубу мыть? — сварливо сказал Гоша.

— Потом, все потом, — отмахнулся я. — Помоги лучше скинуть этого утырка в воду и становись за штурвал. А я пока из его тайника автомат выну. Не нравится мне эта веселуха!

Глава 12

Узкий проход между холмами очень понравился шаману. Полумрак, куча опавшей листвы под ногами. И три звериных тропы, которые сходились здесь в одну, петлявшую между высокими деревьями. Слева и справа заросли колючих кустарников, через которые при всем желании просто так не прорубишься. По всему выходило, что преследователи вряд ли смогу миновать это место. Тиаго Арте не был уверен, что противник движется за ним след в след. Скорее всего, как-то выбирает направление и пытается нагнать. Или наоборот, отпустил и теперь медленно и неотвратимо топает, ожидая, когда же глупый индеец приведет к сокровищам. Идиоты революционеры так и не поняли, что гуарани плевать на любое золото мира. Им куда важнее добраться до древних алтарей, вдохнуть в артефакт накопленную в Пайтити силу, пробудить забытую мощь джунглей. А для этого достаточно пробыть в храме всего лишь день. Один день, который надо любым способом вырвать из спрессованного времени. Поэтому возможность притормозить неугомонного командира ФАРК среди холмов на узкой тропе — это очень хорошо. Это заставит его осторожничать и сбавить темп. И подарит тот самый день, который нужен Тиаго.