Наваждение

Вот чудеса: на первый взгляд англичанка как будто бы вечно рассеянная и погруженная в себя и свои драгоценные глаголы, а вместе с тем замечает всё в радиусе километра! Может, глаза у нее на затылке, врожденная аномалия?.. Оксана Юрьевна неторопливым прогулочным шагом подошла к их многострадальной компании и ловким движением фокусника выхватила у Яны из-под носа рисунок. (Та только-только за него взялась — как всегда на паре, нежданно посетила муза. Янка всего только и успела, что набросать глаза, подозрительно похожие на того самого Максима из одиннадцатого "Б", и неясный овал лица.) Оксана немного полюбовалась, затем, спохватившись, покачала головой и укоризненно воззрилась на нее, морща пушистые русые брови:

— Я понимаю, что Вы всё знаете…

Кузьменко, извечный полу-друг, полу-враг, очень ехидно со своей "Камчатки" перебил:

— А Вы спросите!

Задохнувшись от возмущения, Яна круто развернулась на стуле и со значением показала ему кулак, но тот нисколько не впечатлился — наоборот, заухмылялся еще шире, щуря раскосые темные глаза. И верный Капля по соседству нахально лыбится до ушей — у этого субъекта даже улыбка неприятная, издевательская!..

— Скоро у меня коллекция будет, — с удовольствием сказала Оксана и положила рисунок у себя на столе. Яна лишь безнадежно провела его глазами.

Народ не на шутку заволновался:

— А что там такое?

— Вам нравится? Покажите!

— Десятый "А"! Повторяем неправильные глаголы! — возопила англичанка.

— Bo-o-о-ring! (Ску-у-учно!) — еле слышно затянула за спиной Юлька свое любимое из "Симпсонов". Оксана расслышала и с сильным недовольством на их банду оглянулась, но сказать ничего не сказала: инглиш — он и в Африке инглиш, вроде как не придерешься! (Пожалуй, только это Юлию и спасло от неминуемой расправы у доски, а то б не миновать…)

Хотя Юлька выразилась, как всегда, в самую точку: потихоньку становилось непроходимо, уже по-дремучему скучно. В нетерпении ёрзая на стуле, Яна словно бы невзначай скосила один глаз на англичанку: всё ли вокруг чисто? Галька ее понукнула сиплым шепотом:

— Ну доставай уже!

Отставив в сторону колебания, Яна осторожно одной рукой выудила из сумки под столом свой новый МР3-плэер и пару наушников. Дома в них кайфовать обычно не получалось, папа был категорически против. Услышал недавно по телику, что это разрушительно действует на слух — "особенно в юном возрасте, когда организм не до конца сформировался…", ну и трам-пам-пам в том же духе — и прочитал на эту тему длинную подробную лекцию. Но Янку она не слишком поразила: как говорится, в одно ухо влетело… Отец каким-то макаром сразу вычислил, что эффект у его волнующей речи примерно так нулевой, и на полном серьезе пригрозил (чего обычно не делал): выкину, сказал, всю технику без разговоров, если еще раз увижу! (По принципу Тараса Бульбы: "Я его породил, я его и убью!" Сам же ей этот горемычный плэер в подарок и привез…) Пришлось удвоить и утроить осторожность, только в лицее иногда и удается приобщиться к цивилизации. Да и то ненадолго, максимум полчаса.

Пока она раздумывала, Галька без лишней скромности протянула руку к ближайшему проводку и вдела его в ухо, и замаскировала с ловкостью смоляными прядями.

— "Битлы", "Скорпы"? — деловито уточнила подруга, Яна молча затрясла головой. С утра под настроение закачала на флэшку диск группы "Игрушки", и всё из-за любимой старой песни про радио "Трансвааль". Почти никто ее не знает, а Янке нравится:

"Вечером звездным, когда даже солнце

Не купит себе обратный билет,

Я становлюсь диджеем поздним

На радио, которого нет.

Радио "Трансвааль"…

Музыку, которую ты любила

И кассету, что на столе забыла

Слушаю я, и приходишь ты ко мне.

Ты далеко, но пусть эта песня

Губы сведет наши снова вместе

И пусть любовь летит на радиоволне

К тебе и мне."

"Так, кстати, не сильно вредно, если на двоих… Ну, и мы ж потихоньку, громко не врубаем", — выскочила откуда-то виноватая мысль, как понурый пес с поджатым хвостом. Вот ведь странно до предела: с мамой бы нарочно старалась сделать всё наоборот, раз запрещают, а перед папой как-то неудобно, чуть ли не угрызения совести одолевают… Наверно, потому что отец воспринимает ее как равную себе, зато для мамы она так и останется на всю жизнь беспомощной трехлетней девочкой, что без чуткого руководства и шагу ступить не сможет! Есть такое подозрение.

Погода располагала ко всему, чему угодно, только не вниканию в тонкости неправильных глаголов. Выкрутив назад шею, Янка заметила, что мальчишки на галёрке самозабвенно режутся в морской бой, а враждебный их компании "салон красоты" на первом ряду у двери вплотную занялся макияжем. (Это тоже Оксана придумала, всё-таки в высшей степени несправедливо: они с девчонками — "банда", а Макарова со своей расфуфыренной дальше некуда свитой — "салон красоты"!)