Наваждение. Часть первая

– Разумеется, я знаю про тот случай. И видел все материалы. Все, заметьте. И имею полное представление о возможностях противника. Так что общий план такой: мы оборудуем в Воронеже спецлабораторию с высокой степенью защиты, а всю информацию будем хранить в распределённой базе данных ФСБ и спецхранилище. Финансированием работы займётся наше ведомство. Всякий риск исключён. Вы согласны работать с нами, Сергей Митрофанович? Условия будут наилучшие: никаких ограничений в средствах, людях и оборудовании. Понятно, что придётся соблюдать секретность. Но это самое большое из возможных зол.

– Можно мне подумать? – ответил Сергей.

– Конечно, – улыбнулся Пётр. – Недели хватит? Отлично! А теперь, Павел Андреевич, прошу отдать мне флешку. Согласится господин Харитонов сотрудничать с нами или не согласится, данные мы всё равно забираем. Это в интересах безопасности.

Крюков передал Колокольникову флешку. В этот момент в кухню вошёл один из эфэсбэшников:

– Пётр Матвеевич, мы закончили.

– Прекрасно! – ответил подполковник. – Павел Андреевич, пройдите, пожалуйста, с нашим сотрудником – он вам задаст ещё пару вопросов. А мы здесь с Сергеем Митрофановичем поговорим.

Крюков остановился у входа на кухню, обернулся:

– У Пожидаева сын остался. Школьник ещё. Что с ним?

– Да всё как обычно, – ответил Колокольников. – Пару лет проведёт в приюте, потом вернётся в квартиру, получит доступ к счетам отца и будет жить, как все другие люди. Ничего страшного с ним не произойдёт. Может, научится не болтаться по улицам и притонам и станет, наконец, нормальным гражданином.

– Ясно, – проговорил следователь. И, выходя из кухни, тихо добавил: – Сломали жизнь парню…

Когда Сергей и Пётр остались одни, последний налил себе ещё чая и сказал:

– Я знаю, что вы хотите спросить у меня. Видел ли я, что случилось сегодня в том дворе. Да, видел. И не только видел. Там работал мой агент, приехавший со мной из Москвы. Воронежских сотрудников на Чайковского не было. Кроме меня, моего агента и вас, никто ничего не знает. И вам я бы посоветовал больше ни с кем об этом не говорить.

– А вы знаете, кто был загримирован под Крюкова? И что с ним произошло?

– Знаю. Но это секретная информация. Вам знать нельзя.

– Понятно, – вздохнул Сергей.

– Давайте договоримся, что все вопросы по проекту и около него вы будете обсуждать только со мной лично. Даже если какой-либо человек представится моим личным агентом, не разговаривайте с ним на означенные темы. Сразу звоните мне. Хорошо?

– Хорошо.

– Отлично! Тогда мы с коллегами пойдём, а вы завтра возвращайтесь в университет и готовьтесь к переезду.

Колокольников поднялся с дивана:

– И спасибо за вкусный чай. Кстати, не думайте ничего плохого про Михаила Разгоняева. – И, заметив удивлённые глаза Сергея, продолжил. – Он действовал не по своей воле. В прямом смысле слова. Сейчас Михаил с потерей памяти находится в нашей ведомственной клинике.

– Он в порядке?

– Более-менее. Но придётся ещё какое-то время полечиться.

– Передавайте ему от меня привет и пожелания выздоровления. Как выпишется, мы обязательно встретимся.

– Передам. Уверен – ему тоже очень хочется с вами увидеться.

Пятница, 14 июня 2080 года. Россия, Воронеж

– Ну как тебе мой новый аппарат?

Василий Гусельников и Ярослав Васильев стояли возле входа в IT-компанию, где работал Ярослав, и смотрели на новенький сверкающий на послеобеденном солнце автомобиль глубокого рубинового цвета.

– Последняя модель «Теслы», – пояснил Василий. – Только вчера в Москве купил. Красота, правда?

– Да уж… – подтвердил Ярослав.

– Смотри…

Гусельников нажал сенсорную кнопку на водительской двери, и та сдвинулась в сторону. Затем он прикоснулся к пиктограмме слева от руля, и руль вдвинулся в панель, став с ней практически единым целым.

– Полный беспилотник! – похвастался Василий. – Представляешь, в Москве никто уже с водителем не ездит. Да и сами редко водят. Там уже на девяносто процентов автопарк беспилотный! А я тут, как дурак, всё руками кручу да водиле зарплату отваливаю.

– Эх ты, провинция, – поддел его Ярослав.

– Вот-вот, – не обиделся Василий. – Зато теперь как нормальный человек буду ездить. Запрыгивай – поехали ко мне.

– Да мне там ещё докодить кое-что надо, – почесал затылок Ярослав.

– Да плюнь! Завтра доделаешь. Или ночью. Пятница ж! Машину обмыть надо.

– А Серёга с Кирюхой подойдут?

– А как же! Я уже им позвонил. Я же из Москвы не с пустыми руками приехал – полные карманы новостей.

Припарковавшись у высотки на улице Алексеевского, друзья минут двадцать ждали Харитонова с Грачёвым. Когда они пришли, Гусельников долго хвалился автомобилем, демонстрировал его возможности и удобства. Наконец все поднялись на сорок четвёртый этаж и вошли в прохладную квартиру.

На столе их уже поджидали ужин в термобоксах и несколько бутылок южноафриканского вина. Распаковали еду, Василий разлил по бокалам вино.

– Ну что, друзья, – начал он, – выпьем за благополучное завершение всей этой истории с Харитоном и за дальнейшие успехи его научных изысканий. А они будут – это совершенно ясно.