Наваждение генерала драконов

— Что же благими намереньями... — северянин явно забавлялся. — Но не стоит стоять на улице. Пойдемте, — он взял ее руку и легко пристроил ее на своем локте. — А пока идем, можно мне всю историю в подробностях.

Она взглянула на нас и, кивнув на прощанье, позволила мужчине себя увести.

— Так одной проблемой меньше, — выдохнул Хэйл. — Тебя, братишка, провожать?

— Да иди ты, — рыкнул Ульви.

— А что же случилось? — глаза Льюиса вспыхнули любопытством.

— Ничего особенного, — пробормотал брат, — еще раз убедился, что нет в мире никого страшнее женщины.

— Ну так это давно известный факт, — молодой дракон сверкнул глазами и подмигнул мне.

— Еще раз и шею сверну, — процедил Хэйл.

— Хм... понял, — Льюис попытался придать лицу серьезное выражение. — Но что с Браном? Я его с пеленок знаю, странно, что он вдруг решил навязать свое общество оре.

— Она милая... — пробормотала я.

— Хм... да, милая, — он согласно кивнул. — Но да ладно, вам тоже пора в дом.

— Вот и не стой у меня на пути, — обняв за талию, Хэйл повел меня в комнату.

Переодевшись в домашнее платье, завалилась на постель и уже скорее по привычке взяла с прикроватной тумбочки широкую резную деревянную тарелку со спелым сочным виноградом.

Вкусно, но скучно.

Спускаться на ужин не захотела. Устала, да и не желалось сидеть в окружении толпы. Сегодня мой удел — уединение на перинах. А любимые овощи мне и сюда принесли. Я взглянула на стол, где стояло пустое блюдо.

Время шло, а заняться было откровенно нечем.

Даже лежать надоело...

В комнату тихо постучали. Обрадовавшись, я соскочила с кровати, чуть не рассыпав виноградинки, подбежала к двери и, распахнув, просияла.

— К тебе можно, милая? Ничем тут секретным не занята? — передо мной стояла любимая матушка.

— Тебе лучше! — Я схватила ее за руку и притянула к себе. — В последние дни я тебя практически не видела.

— Со мной все прекрасно, хорошая моя, — она вошла и легонько обняла меня, как ребенка. — Но... Я тут заметила, как из комнаты Ульви выносили ворох мокрой одежды, от которой нестерпимо пахло тиной... Расскажешь? От него ведь ничего не добьешься.

— О да, — я просияла, мне очень не хватало наших с мамой посиделок. Мы так любили посплетничать, вернее, поведать друг другу обо всех важных событиях дня. — Их прогулка на лодке с Надией обернулась неприятным происшествием. Но наш Ульви научился плавать! А Надия, хм... — я призадумалась. — В общем, весла и лодки не ее конек!

— Ты все еще пытаешься сосватать ему эту милую девочку? — мама покачала головой.

— Она не его, — мои плечи опустились, и настроение снова поползло вниз. — Я уже поняла, что проиграла.

— О, это ты никогда не любила, — мама погладила меня по голове. — Помню, как специально поддавалась тебе в настольных играх, чтобы не видеть твое расстроенное личико. Но да... Не его эта девочка, а жаль. Хорошая она. Это же сколько нужно иметь внутреннего терпения, чтобы эту Гюмзу выдержать. Меня так и подмывает отпустить в ее сторону обидную колкость, но...

— Прости мама, но я несколько раз не удержалась, — призналась и, прикусив губу, усмехнулась.

Раскаянье? Нет, не слышала! Грымза свое заслужила.

— Не стоит, милая, — мама покачала головой. — От таких людей просто нужно держаться подальше, но девочку жаль.

— Ее опекун — дядюшка Сэтт, — невзначай сообщила я.

— Знаю и уже думаю поговорить с ним, — не разочаровала она меня с ответом. — Указать ему на пагубное влияние этой хамки на девочку, раз сам не видит, как принижают малышку.

Улыбнувшись, я покачала головой. Моя мамочка, как и я, просто не могла стоять в стороне и вечно лезла куда не нужно. Мы обе понимали, что нельзя так. Но натуру не изменишь.

— Расскажи, что у тебя и как, милая? — отступив, она прошлась по комнате, разглядывая обстановку. — Тебя все чаще видят в компании угрюмого Хэйла...

— Он вовсе не угрюмый, мама. — возмутилась я. — Он...

— О, ты уже его защищаешь! — на ее лице появился хитрый прищур. — Папа очень зол, но его можно понять. Захарий больше трех лет шлет всем женихам отказы направо и налево. Все у него недостойные: недостаточно чуткие, добрые, нежные, суровые... В общем, недостаточно какие угодно. Писем у него там уже скопилось... Да ты, наверное, и сама знаешь.

— Знаю, мам, но у нас договор...

— Ты помогаешь найти единственную для Ульви и получаешь отсрочку от брака, — что-то в ее тоне показалось мне странным.

Вот такое чувство, что именно в эту сторону она и планировала завернуть весь разговор. Неужели пришла со мной о возможном замужестве беседовать. Я невольно напряглась.

— Да именно об этом мы с папой и договорились, — нехотя пробормотала и сложила руки на груди.

— Ох, милая, — матушка присела на постель. — Так, ведь и в старых девах окажешься.

— Я и хотела...

— Но почему, хорошая моя? В браке столько прекрасного. А Хэйл, я вижу огромный интерес с его стороны.

— Говорит, что я его единственная, — снова сболтнула лишнее, но деваться некуда. Хуже врать, а я такого в отношении мамы никогда себе не позволяла.