Наваждение. Лучшая фантастика – 2022

– Именно. – Рикки некоторое время помолчал, затем продолжил: – Проект в итоге провалился, несмотря даже на поддержку. Ретроспективно: глупая была идея. Вы с Аленой оказались правы, когда просто проигнорировали мои письма. А я оказался в непростой ситуации. Я обязан спуститься вниз, в белковое тело, во всю эту грязь, в необходимость дышать, в невозможность попасть из одного места в другое, кроме как передвигая туда свое физическое тело! Я полтора года придумываю поводы не выполнять обещанное, мой статус упал ниже подпола, те, ради кого я жил, чье поощрение было для меня единственным благом, относятся ко мне как к предателю. Я должен спуститься на Землю.

– Но если туда спущусь я, ты не сможешь воспользоваться этим, так как будет считаться, что тебя в Блокчейне больше нет, – удивился я. – Зачем тебе это?

– У меня есть запасные личности, – признался Рикки. – Я передам на них все, что накопил за последние века, но, если я инсценирую самоубийство, Блокчейн разберется и вычислит меня, а если «я» спущусь на Землю, никто не будет разбираться.

В этом был смысл. Старик останется в милом его сердцу Блокчейне, богатый и без моральных долгов, а кто-то – например, я – спустится под его именем на Землю…

– А если я как-то раскроюсь? Если на Земле поймут, что спустился не ты?

– К этому времени я поменяю несколько личностей и затеряюсь где-нибудь в Блокчейне Ганимеда или Титана, – отмахнулся Рикки. – Я все рассчитал, мне достаточно пяти календарных суток.

– Если твое объяснение моей смерти и план воскрешения Алены покажутся мне неубедительными, я откажусь, – предупредил я.

– Отлично. – Рикки кинул мне сертификат, в котором было описано наше соглашение. Документ выглядел сносно, и я подписал его, после чего он стал частью меня.

Сертификат был личным: то есть он имел юридическую силу исключительно между нами, и ни Рикки, ни я не могли его нарушить, не изменив непредсказуемо собственный программный код.

– Начнем с убийцы: это Александр Грубенко.

– Отец Алены? – они, конечно, часто не ладили, но убить собственную дочь?

– Да, через семь миллисекунд после информации о том, что вы с Аленой погибли, Блокчейн воскресил Алену, но не четырехсотлетнюю, твою, а восьмилетнюю, ту, какой ее записали из белкового носителя, то есть из ее собственного тела на сервер в первый раз. И об этом сразу, мгновенно, узнали все хранители Блокчейнов и цепочки их заместителей. Я шестой заместитель хранителя лунного Блокчейна и одиннадцатый заместитель марсианского, так что был в числе тех полутора тысяч майнеров и олдов, которые узнали о случившемся сразу.

– Гроб часто говорил, что Алена после всех дебагов и рефакторингов – просто кусок кода, а не его настоящая дочь. – Я задумался. – Выглядит похоже на правду. Но если восьмилетняя Алена воскрешена, то мою Алену воскресить не получится, а значит, ты не сможешь выполнить наше соглашение.

Рикки расхохотался. Он явно продумал этот момент заранее:

– Алонсо, друг мой, даже если тебя съели – у тебя есть два выхода! Впрочем, не важно, не пытайся понять. Сразу после воскрешения восьмилетней Алены ее отец перевел ее на Землю, то есть вернул в восьмилетнее тело в реале, и сам также перешел на Землю. А это значит, что Алена стала смертной, и когда она умрет, можно будет официально воскресить ее четырехсотлетнюю копию.

– На это может уйти до сотни лет!

– И даже больше, – согласился Рикки. – Белковые тела из автоклавов лишены генетических заболеваний и заведомо здоровы, средний прогнозируемый срок жизни – сто сорок лет. Но тем не менее это – один из двух вариантов.

Да, Рикки был прав.

– А второй?

– Ты можешь спуститься на Землю и убить восьмилетнюю Алену. Время, которое пройдет между ее смертью и воскрешением твоей Алены из бэкапа, ты будешь считаться убийцей, но после воскрешения Алена скажет, что у тебя были свои причины, и обвинения с тебя снимут, максимум – причинение тяжкого вреда по неосторожности. Учитывая, как Грубенко провернул ваше убийство в Блокчейне, практически все майнеры будут на твоей стороне.

– Звучит крайне неприятно, кроме того – у нас нет бэкапа Алены…

– Бэкап есть, и Алены, и твой. Блокчейн был обманут, сервера не падали. Это выяснилось довольно быстро, но так как Грубенко успел быстрее, чтобы не поднимать волну и не рассказывать всем об уязвимости Блокчейна, мы были вынуждены объявить о вашей окончательной смерти. Я был в числе тех, кто голосовал за такое решение. Извиняться не буду, ты бы на моем месте сделал то же самое.

И здесь он был прав. Непогрешимость Блокчейна, который контролирует жизнь и смерть майнеров, – это некий абсолют, сомневаться в нем нельзя. При этом Блокчейн не так уж и редко ошибается или бывает обманут или взломан, и каждый раз его управителям приходится как-то покрывать произошедшее.

На месте Рикки я сделал бы то же самое.

– Но если я буду на Земле, а Алена воскреснет в Блокчейне, мы с ней окажемся в разных реальностях, – высказал я еще одно возражение.