Наваждение. Проклятые элохимы

– Так вот, это наша вторая ипостась, результат химерной ДНК. У тхейнара нет разума, только хищные инстинкты, но их сдерживает наша осознанная половина – тахаэр. Только есть одно «но». Если тахаэр до определенного возраста не встретит свою ханэ, его разум начнет угасать, а верх возьмет звериная сущность тхейнара.

– Линк говорил, что тахаэр – это язык, на котором общаются ваши мужчины, – тихо заметила Айна.

– Не только. Это же слово обозначает и самих мужчин-тенганарцев. Так же, как «ханэ» означает и «женщина», и женский язык.

– Значит, говоря, что я твоя ханэ, ты имеешь в виду, что я твоя женщина?

– Да. Ты моя ханэ, Айна, мой якорь, который удерживает мое сознание и не дает ему впасть в бездну безумия. Пока ты рядом со мной – я мыслю и контролирую инстинкты тхейнара. Любой из нас убьет за свою ханэ, и неважно, кто станет жертвой: друг или брат. У проигравших одна судьба: обратиться в тхейнара.

Он сказал это так легко и обыденно, словно давно смирился и признал для себя тот факт, что отныне она неотъемлемая часть его жизни. Но самой Айне требовалось время, чтобы переварить шокирующие новости. Слишком много всего и сразу.

Она опустила глаза.

– Поэтому ты не выпускал меня из каюты на станции?

– И поэтому тоже. Не знаю, почему эволюция решила посмеяться над нами. На нашей планете такие несчастные заранее покидали города и уходили в пустыню. Но здесь, на Земле, им некуда уходить. К тому же по неизвестной причине их привлекает запах девственниц. Мы не убиваем своих собратьев, потому что любой из нас может завтра оказаться на их месте. Все, что мы можем, это позаботиться о безопасности людей.

– Ультрафиолетовые фонари и комендантский час?

– Да. И охранный контур. Это разработка наших специалистов.

Он замолк. Она тоже не торопилась что-то говорить. Слишком многое нужно было переосмыслить и принять. Но в голове назойливо зудела какая-то мысль. Что-то, не дающее покоя, тревожащее и в то же время неуловимое.

– Стикс… – она подняла на него взгляд, полный тревожного ожидания. – Ты сказал, что я – твоя премия за хорошую работу?

– Да.

– А за что… за что Кесарь тебя наградил?

Губы элохима дрогнули в полуулыбке:

– Разве не догадалась? Меня призвали на Землю, чтобы вычислить и уничтожить ядро Сопротивления.

– База! – дернулась Айна, и ее взгляд наполнился паникой. – Ты… Ты их убил?

– Тише, ты еще слишком слаба.

Стикс попытался прижать ее к себе, но она уперлась ладонями ему в плечи.

– Скажи, ты их убил?

– Только тех, кто заслуживал смерти.

Захлебнувшись дыханием, Айна закрыла глаза. Перед внутренним взором возникла картина: Норд, стоящий на коленях с посеревшим лицом, искаженным болью и паникой.

Он не просто умер. Он высох и постарел, а потом превратился в прах с ужасающей скоростью, в считаные секунды. Стикс отнял его жизнь так легко и непринужденно, будто сорвал с ветки спелое яблоко.

– А остальные? – прошептала она, прижимая руку к груди и боясь услышать ответ. – Что с остальными людьми? Там ведь были и женщины…

– Их будущее от меня не зависит. Сейчас они все ждут суда, который определит тяжесть их преступлений.

– Что это значит?

Он посмотрел на нее с пониманием.

– Ты знаешь ответ не хуже меня. Закон един для всех. Виновных в терроризме и гибели мирного населения ждет…

– …смертная казнь… – закончила она еле слышно.

И сердце болезненно сжалось: Филипп…

Насколько глубоко он увяз? Есть ли кровь у него на руках, или ему удастся отделаться легким испугом?

Несмотря на все, что им пришлось пережить, несмотря на все, что между ними случилось, она по-прежнему беспокоилась за него. Ведь он столько лет был ее другом. Столько лет поддерживал и помогал. Это невозможно забыть и перечеркнуть просто так, даже если есть причина его ненавидеть.

– Фил…

Ее ищущий взгляд уперся в глаза элохима. В нем было столько мольбы, столько надежды и тревожного ожидания, что Стикс не смог ей сказать. Понял: она не поймет, не простит. Никогда. Друзья для нее – святое. Даже такие друзья. Кто-то уже отнял ее семью. В ответ она возненавидела всех элохимов. Если сейчас он отнимет друзей, то навсегда потеряет ее.

Он притянул ее к себе, ломая легкое сопротивление, и крепко прижал.

Мысленно проклиная себя за слабость, шепнул:

– С ним все будет в порядке.

– Спасибо, – с благодарностью выдохнула она.

И сама нашла его губы.

Когда-нибудь он все ей расскажет. О Филе, об аресте Сэма и других ребят из Ермена. О том, что у них никогда не будет детей, потому что мертворожденный не может дать жизнь.

Когда-нибудь, но не сейчас.

Он не может снова ее потерять, не тогда, когда наконец-то обрел.

Она – единственное, что держит его в этом мире. И если ради ее спасения придется уничтожить эту гнилую планетку со всем ее населением – он сделает это, не задумываясь ни на миг.

***

Он перенес ее в свою каюту. Но она была еще слишком слаба и уснула прямо у него на руках.

Впрочем, Стикс знал: с каждым днем время ее бодрствования будет увеличиваться, пока наконец не достигнет максимума, привычного для него самого. Теперь она больше ханэ, чем землянка. Ведь отныне в ее генетическом коде находятся экзоны самого Кесаря.